Возвращение домой. Евгения Преображенская

здравствует, надеюсь?

      – Не жалуется. Хотя некромантия забирает много сил у его души, страсть к исследованиям питает огонь.

      – И страсть к твоим пирогам! Это же живая вода в твёрдом виде, – пошутила Дженна и нахмурилась: – Кстати о пирогах, а далеко ли Кейя Пуни? – поинтересовалась она у Индрика.

      – Красная с Донас`еном исследуют новые тропы, – ответил единорог. – Они дальше, чем когда-либо.

      – Это неплохо, – одобрила девушка. – Признаться, не со всеми жителями Сии мне хочется встречаться.

      – …Мы снова пустимся в странствия по Свободным королевствам, чтобы обойти всех твоих друзей? – угадал её намерения Сайрон. – Только помни, что прошло больше тридцати лет, и некоторых людей ты можешь уже не найти.

      – Я помню, – с лёгкой грустью кивнула Дженна. – Я помню и то, что могу увидеть их детей. Разве это не прекрасно?

      – Однако все твои друзья живы и здоровы, – заверил драконицу Индрик. – Я присматриваю за четой Вара, что уж говорить о книжниках и оборотнях. У Фьёр с Инальтом Богатом целая стая волчат. У ведьмаков вырос богатырь.

      Дженна ничего не ответила. Она спрятала лицо в ладонях и беззастенчиво разрыдалась в голос.

      – Ну ты чего? – удивилась Албина.

      – Чрезмерно много воды в сферах силы, – объяснил Дэрей Сол, по большей части самому себе. – Потому-то я и не сразу угадал истинные таланты сестры…

      – Я постоянно плачу, – всхлипнула Дженна. – С детства…

      – Потому что часть тебя никогда не повзрослеет, – улыбнулся Индрик.

      * * *

      Переизбыток жара и стихии Жизни мог повредить хрупкому кокону, который сплёл из мёртвой воды величайший из некромантов. Его ученица равно ценила как труд мага, так и свой. И потому, чтобы побыть вдвоём, они с Сайроном всё чаще покидали Каахьель.

      Свободно владея плотной сферой, Дженна могла обратиться любым существом. Её больше не ограничивали проложенные духами сумеречные дороги, чародейка умела плести свои. Быстрые крылья да дрёмные тропы уводили возлюбленных туда, где много лет назад юная Дженна лишь мечтала побывать.

      В облике птиц странники парили вдоль хребтов Ночиз и любовались белизной снегов священной горы Бейаз. Голые камни Бесплодных гор становились мягчайшим ложем для двух магов. А горячие озёра и ледяные ручьи омывали их плоть после жарких объятий.

      Однажды Дженна так увлеклась полётом, что, сама не заметив как, оказалась далеко на востоке. Взору её открылись мрачные вершины Туй-гая. Но вместо того, чтобы повернуть назад, золотая соколица лишь с новой силой взмахнула крыльями.

      Сердце её вспомнило о птенцах шаркани! Зов его не могли остановить никакие доводы рассудка.

      Вот уже плато Сиях осталось позади, и пики Заманбуш вспороли ночные выси. Синий лёд перемежался с серым камнем. Каскады снега и застывшей воды одевались в мантию туч.

      Когда-то в этих горах Дженна чуть разминулась со своей смертью. Здесь Сайрон пошёл наперекор собственным правилам и впервые прикоснулся к подруге, чтобы спасти