Программа замещения. Валентина Красюкова

еще раз повторить свое предложение, а я с удовольствием на него соглашусь, – засмеялась Сандра. Она почувствовала необъяснимую легкость оттого, что рядом с ней стоял человек, присутствие которого внушало ей доверие к этому миру, новому дню и насыщенному событиями и встречами, немного сумбурному вечеру.

      Когда Быстров и Сандра покинули помещение, позади них разносились заключительные речи, то и дело раздавались прощальные слова участников, гремела мощными ритмами музыка, и на огромном мониторе танцевали два скелета, отбрасывая в сторону костыли. На улице пару встретила осенняя морось, темнота с вкраплениями неонового света от развешанных на деревьях ламп и длинная, вымощенная квадратными плитами дорожка с остроносыми пихтами по обе стороны. Трудно было сказать, куда вела их обоих эта узкая полоска, но это было и неважно. Главное, каждый из них чувствовал, что она уводит их не только далеко от громыхающего зала, но и от прошлой жизни.

* * *

      Алина снова, как тогда в апреле, сидела у кроватки с маленькой Аринкой, шептала ей ласковые теплые слова, держала в ладонях маленькие кулачки и вдыхала этот волшебный запах ребенка, запах сладкого молока, молодой травы, белья, высушенного на солнышке. Не могла насмотреться на спящую малышку с еще по-младенчески красными бровками, с крохотным носиком, так напоминающим папин, и полными щечками.

      Сидя в детской, она слышала, как пришел Егор после работы, долго вздыхал, переобуваясь в домашние тапочки, мыл руки в ванной, как обычно, под сильной струей воды, открывал дверь гардеробной и надевал домашнюю одежду, оттягивая резинки фланелевых штанов. Он уже не звал ее, не успев зайти в квартиру, он точно знал, где она сейчас находится и что делает. Судя по времени суток, уложила «дочку» спать. Теперь это была только «ее» Ариша, не их совместный ребенок. Их малышка умерла почти шесть месяцев назад. Внезапно.

      «Просто остановилось маленькое сердце. К сожалению, так бывает», – подтвердили врачи. «Просто», «к сожалению», «так бывает» – какие маленькие, короткие слова для такого большого горя. Для кого «просто»? Что значит «к сожалению»? Кому легче, что «так бывает»? Почему именно с ними? Это были вопросы, которые Егор прокручивал в голове бесчисленное множество раз, так и не получив на них ответа – ни от Бога, ни от матушки судьбы.

      Он очень отчетливо помнил утро, когда Алина разбудила его перед рассветом и растерянно, как будто не ожидала этого, сообщила, что у нее отошли воды.

      После смерти матери Егора они с женой переехали в квартиру отца.

      – Надо батю поддержать! – сказал Егор. – Нам тяжело, а ему и подавно. С нами, Алинка, ему будет легче. Ты вот внучку ему вынашиваешь. Пусть смотрит и утешается!

      И они переехали.

      После похорон Семеныч лежал безмолвно в своей спальне, положив рядом ночную рубашку жены. Не помогали ни сочувствие, ни уговоры, ни увещевания всех домочадцев, включая второго сына Игоря. Десять дней он отказывался есть, изредка соглашался на воду и не хотел никого видеть, ничего замечать, кроме портрета жены в подвенечном платье,