Переплетение миров. Андрей Витальевич Поздняков

у Олега за спиной висело двуствольное ружье. Никто ни с кем почти не разговаривал. Лишь иногда перебрасывались короткими фразами. Все внимательно вглядывались в черноту за пределами пятна слабого света, создаваемого небольшими костерками внутри лагеря.

      Прошло три часа после того, как совсем стемнело. Значит, согласно нынешнему времени года, было примерно десять ночи, прикинул Егор. Середина весны, а на улице мороз. Правда, вполне терпимый. Градусов десять ниже нуля. Но такая температура продлится еще с месяц. Да и знал он о том, что когда-то в середине весны уже начинали сеять пшеницу, что вовсю прорастала трава на согревшейся земле лишь из рассказов стариков. Нынче уже и то хорошо, если удастся совершить посевы в начале лета. И дай бог продлиться ему достаточно долго для созревания урожая. А ведь еще предстоит найти подходящее для посевов место. И чтобы вода была рядом. Егор на мгновение размечтался, представив себе, что наконец-то построит добротный дом. Представил, как введет в него Ольгу, мать Витька и Настюшки, вдовствующую уже три года после неудачной охоты, на которой матерый кабан-секач растерзал ее мужа, друга Егора. Два года Ольга не могла забыть Терентия. И лишь на третий поддалась ухаживаниям Егора, таким нежным и трепетным, в которые вообще было трудно поверить, глядя на этого внешне сурового и серьезного мужчину. После посевов решили узаконить свои отношения перед людьми и богом. Дети Ольги тоже полюбили его. Особенно Настюшка, которая и не помнила своего отца. Была слишком мала, когда тот погиб. А для Виктора он был непререкаемым авторитетом во всем, и при том еще и надежным другом, готовым всегда откликнуться помощью или советом. Быстрее бы, улыбнулся своим мыслям Егор, тем более что через семь месяцев Ольге предстояло подарить ему его первенца. Ох, как я вас всех буду любить и беречь, мои дорогие.

      Его счастливую улыбку вмиг стер звук протяжного, долгого воя, несущегося издалека. Собаки в центре лагеря подскочили со своих мест, навострив уши и приглушенно зарычав. Егор посмотрел в сторону, откуда доносился этот вой. К нему подошли все мужчины. Так получилось, что Егор стал всеобще признанным лидером в их небольшой, но дружной семье.

      – Все-таки начинается, – произнес Петрович, третий старик в их общине.

      – Да. Видимо, начинается, – согласился Олег, снимая с плеча ружье и перевесив на его место копье.

      – Я тоже надеялся, что пронесет, – заметил Стас.

      – Не пронесло, видимо, – проговорил Степаныч, – Егор, что, хворост вокруг лагеря поджигаем?

      – Пока не надо, – ответил Егор, – Но вооружитесь факелами и будьте наготове. Я дам команду.

      – Ты куда? – Васильевич схватил Егора за рукав, останавливая его, когда тот начал заносить ногу, чтобы переступить через лежащую перед ним оградку из хвороста, – Никуда не ходи. Зверье само придет, если сочтет нужным.

      – Ты прав, Васильевич, – согласился с ним Егор, – Не стоит рисковать. Просто заранее не хочется сжигать дрова, вот и подумал сделать разведку. Но ты