Наваждение снежного рыцаря. Ева Финова

ловил каждое моё слово.

      – Спите в кровати. Я… мне… так неудобно видеть, как вы на полу, а я…

      Рыцарь в ответ усмехнулся.

      Я сказала что-то смешное? Краска стыда залила щёки. Не надо было просить лишнего. Это же ведь его воля, его решение.

      – Мы будем спать в кровати, – заверил меня Эл, едва помыл тарелки ложки и ножи в чаше для мытья и расставил посуду в шкафу рядом с печкой. – Идём.

      Показалось ли, но взгляд рыцаря стал напряжённым, едва он протянул ко мне руку. Охотно взяла его под локоть, и снова очередное воспоминание вспышкой пронеслось перед глазами. Море, скованное льдами.

      Прогнала странное видение или же фантазию. Непонятно. Отправилась вслед за супругом.

      Наверху было две комнаты – в первой стояли тазы и вёдра, вторая была спальней. Элиас прошёл к камину, оставив меня у шкафа.

      – Присмотри себе что-нибудь, я не возражаю.

      Открыла и увидела ровные стопочки одежды на полках и висящие на вешалках и крючках парадные мужские платья, расшитые красивыми узорами. Сразу видно – сын лорда.

      – Эта одежда осталась ещё с тех времён, – прочёл он мои мысли. – Что-то из этого мне мало, и я уже не ношу такое.

      Кивнула. Завтра переберу и спрячу старую одежду, негодную к носке, чтобы место не занимала. А для сна выбрала себе белую рубашку.

      – Плащ уже не нужен?

      – А, нет.

      Тяжесть, к которой уже успела привыкнуть, покинула мои плечи и перестала отягощать спину. Сир Элиас перекинул плащ через спинку стула и вышел из комнаты, наверняка чтобы дать мне время переодеться. Батистовая рубашка за всё время уже напиталась запахом моего тела, и мне захотелось поскорее её снять.

      Рубашка Эла была большой, рукава мне не подошли, поэтому, к сожалению, пристёгивать их пуговицами не стала. Села на кровать, разулась и стала ждать. Стоит ли залезть под одеяло? Или это будет верхом неприличия?

      – Вода для умывания.

      С этими словами супруг вернулся в комнату и окинул меня серьёзным взглядом. Ноги замёрзли, и я невольно подобрала их под себя, сев на кровати.

      – Прячься под одеяло, замёрзнешь.

      – Спасибо, – поблагодарила я, – за рубашку, ужин, одежду. За всё.

      Супруг замер на месте и смотрел на меня, будто о чём-то раздумывал. А я и правда замёрзла. Огонь уже неплохо занялся в камине, но воздух ещё не прогрелся. Поэтому охотно залезла под одеяло. А сир Элиас быстро разделся до кальсон, повернувшись ко мне спиной, и залез в кровать следом, не оборачиваясь. Лёг набок и подбил рукой подушку. И уже оттуда я услышала:

      – Не переживай, я тебя и пальцем не трону.

      Воспоминания недавнего разговора с Виестиной подсказали почему. Он подумал, что я бесплодна? Или мой шрам попросту ему противен?

      Улеглась на подушку и попыталась закрыть глаза. Холод не отпускал, и я вздрогнула, кутаясь в одеяло.

      – Бр-р-р.

      Накрыла голову в попытке согреться.

      – Иди сюда.

      Сир Элиас неожиданно повернулся.

      – А как же… – начала было я, но отбросила всяческие мысли и с удовольствием подалась вперёд, в объятия