Полковник милиции Владислав Костенко. Книга 5. Тайна Кутузовского проспекта. Юлиан Семенов

умер. Либачев, сдается мне. А Бакаренко, по-моему, жив, работал в ВОХРе Академии наук, но вроде бы оттуда погнали – спивается.

      – Их сажали?

      – Не помню. Кажется, из партии исключили.

      – Звания и пенсии оставили?

      – Сняли. А почему вас так интересует этот? – Ромашов кивнул на фото.

      – А потому, что он сидел вместе с Ястребом… А Зою Федорову мучили садисты… И работал этот человек на руднике Саблага, где добывали тот металл, из которого сделаны шило и отвертка… Что из себя представлял Бакаренко?

      – Говно. После ареста Берии развалился до задницы, руки тряслись, плакал…

      – Тогда он боялся, что посадят, теперь-то страх прошел…

      – Почему вы у Назаряна сказали, что у вас нет фото?

      – Потому, что не знал о вашем участии в работе по Федоровой.

      – Вот моя карточка, – сказал Ромашов, протянув Костенко визитку. – Давайте я допишу домашний телефон. Звоните, если чем могу быть полезен. От Назаряна ответ получите завтра. Металл действительно с рудников Саблага. Этого, однако, в назаряновском заключении не будет. Если встретитесь с Бакаренко, я дам вам заявление старого большевика Савушкина – на этом он дрогнет.

      …На Петровку, после того как Костенко нашел домашний адрес Бакаренко, эксперты позвонили с квартиры Люды: ножичек для разрезания страниц книг сделан из такого же металла, что и шило с отверткой.

      Ну, Хрен, теперь держись, подумал Костенко, теперь я на тебя кандалы надену, сука! Тогда от вышки ушел, сейчас не открутишься, курвин сын…

      С таким настроением он и пошел к заместителю начальника МУРа:

      – Разрешите войти внештатному консультанту, товарищ подполковник?

      Заместитель начальника в свое время стажировался у Костенко, прилюдно величал «Мастером». Сейчас, не поднимая глаз от бумаг, разложенных на столе, сухо ответил:

      – Да, пожалуйста… Присаживайтесь, я закончу работу, а потом побеседуем.

      – Ты потом доработаешь свои вшивые бумаги, – с холодной яростью ответил Костенко. – А сначала поговоришь со мной, ясно?

      Подполковник медленно поднял голову – круглую, с приплющенными ушами боксера и свернутым носом. Глаза у него были страдальческие, растерянные, бегающие.

      – Я завизировал бумагу, что ты руководишь работой как главный научный консультант, Мастер. С правом на проведение оперативных мероприятий… А меня вызвали на ковер, и я с боем отстоял для тебя титул «внештатного консультанта»…

      – Кто на меня попер?

      – Не отвечу. Хоть казни…

      – Причина?

      – Ты с Мишаней Ястребом дружил?

      – Если не будет кощунством соединить такие понятия, как «дружил» и «профилактировал», я дам тебе положительный ответ.

      – Ты знал, что он купил завскладом той типографии, где печатают самые дорогие ротапринтные издания?

      – Нет.

      – Но ты знал, что он ими торгует из-под полы?

      – Догадывался.

      Подполковник достал листок бумаги:

      – Это нашли