Летний лагерь. Влад Райбер

и катись!

      – Пускай катится! – кричал кто-то в толпе весёлых мертвецов.

      Костя смотрел на покойника в костюме одноухого Чебурашки, будто ища у него защиты. Но Одноухий просто наблюдал и не делал своим друзьям замечаний.

      Те, у кого остались руки и ноги, взвалили Косте на плечо тюк с частями тел, усадили его на ржавый велосипед, повесили керосиновую лампу на руль и приказали ехать.

      Мужчина совсем потерял волю, стал крутить педали, старался ехать по кочкам, одной рукой держа руль, другой – мешок за спиной. Он не проехал и нескольких метров и повалился на бок. Керосинка упала, но не погасла. Простыня развязалась, из неё посыпались куски мертвецов.

      – Вор! – задыхаясь смехом, крикнула женщина с вытекшим глазом. – Хотел наше добро увезти!

      Толпа кинулась на беднягу с криками: «Держи вора! Бей вора!»

      И Костю били, хлестали, царапали и рвали на нём одежду.

      – Что я вам сделал? – вопил Костя, уползая в темноту по ледяной земле замёрзший, избитый…

      – Ты ничего не сделал! – кричала какая-то девочка. – Ты ничего не сделал, гад!

      – Ну всё, ну всё, заканчивайте. – Одноухий с керосиновой лампой подошёл к Косте, склонился над ним, подал руку и помог встать.

      Костя дрожал, всхлипывал. Вперёд вышли две подружки, которых он обругал вечером в электричке.

      – Дядь, вам наши простыни не понравились, а мы их не выбирали, – сказала девочка с раной на лице. – Нас после крушения из-под обломков вытаскивали, из речки вылавливали… Мы были мёртвые, нас складывали на берегу и этими простынями накрывали.

      – А я в таком виде с работы из Дома культуры ехал, – грустно сказал Одноухий. – Когда у нас было какое-нибудь представление для детей, то я потом никогда не переодевался, а прямо так ехал домой в электричках. Нравилось мне уставшим людям настроение в дороге поднимать. Вот я ехал то волком, то клоуном, а тогда был Чебурашкой. Страшная катастрофа случилась…

      – Вон там подальше есть поворот на железнодорожный мост. – Женщина с вытекшим глазом указала в сторону пустой платформы. – Рядом с тем мостом наша электричка сошла с рельсов, вагоны в речку попадали. Ты же помнишь? Больше двадцати лет назад это было.

      – Мы там все погибли, – продолжал мальчик с кривой челюстью. – Двадцать семь человек мёртвых.

      – Ты же видел то крушение, помнишь? – спросил Одноухий.

      Костя судорожно всхлипывал и утирал слёзы.

      – Ты по другую сторону реки на своём велосипеде ехал, полный мешок на багажнике вёз, – напомнил ему кто-то из мертвецов.

      – А на следующий день своему другу рассказывал, что видел, как поезд в реку свалился, – продолжил старик. – И друг спросил тебя, почему ты не побежал людей спасать… Что ты тогда ему ответил?

      Костя взвыл, ему не хотелось вспоминать ничего из этого.

      – Он другу ответил: «Поздно было их спасать»! – сказала девочка с раной на лице.

      – А не всех нас было поздно спасать, – произнёс мальчик с выбитой челюстью. – Некоторые ещё во время крушения погибли, но другие просто из речки не смогли выбраться и утонули к тому времени,