Кот в сапогах 2. Кошка в сапожках. Павел Солнышкин

и манит. Поверил – погиб.

      А кто не поддался – до смерти об этом жалел он.

      А хочешь, родная, тот знойный протяжный напев,

      Что ночью пассат принесёт от пустынного пляжа,

      Послушаем вместе, друг к дружке прижмясь, замерев,

      И что-то поймём, и на ушко друг другу расскажем?

      Нам страшную сказку прошепчет седой бедуин

      На тайном своём африканском запретом наречьи.

      Ты вздрогнешь, родная, приникнешь ко мне, и один

      Лишь я защищу тебя, сжав твои узкие плечи.

      А хочешь, родная, мы ночь проведём у костра.

      Мы на спины рядышком ляжем, за руки возьмемся,

      И будем на звезды смотреть и болтать до утра,

      А утром уснем и к обеду лишь только проснёмся?

      Поедем, родная, поедем с тобою на Нил!

      Наш замок с тобою без нас постоит пусть немного.

      Вчера у цыган на базаре я карту купил,

      Теперь мы готовы к пути, я знаю дорогу!

      Глава 4. Лютнист Арне

      Удачно я свалил от тех садистов,

      И лютню прихватил, и два седла.

      Здесь, в Бремене, для племени артистов

      Всегда найдутся добрые дела.

      Я сяду на седло на Бёттхерштрассе,

      Настрою лютню нежную свою,

      И запою, как этот мир прекрасен,

      Как дамы тут прекрасны, запою.

      Мне подадут серебряные гроши,

      А может, кто подкинет золотой,

      И в кабачок какой-нибудь хороший

      Я забурюсь с пивком и колбасой.

      Да, не срослось мне с Эсмеральдой этой,

      Осел, скотина, вечно мне мешал,

      Но в Бремене, да с звонкою монетой,

      Я наверстаю то, в чем оплошал!

      А в войско мне не хочется вернуться:

      Хлеб у наемника слезами удобрён.

      Уж лучше у вдовы какой проснуться,

      Чем не проснуться после похорон!

      Так и живу пятнадцать лет я кряду:

      Пою на штрассе днем, а вечером в кабак.

      И мне для счастья большего не надо,

      А я счастливый в общем-то и так.

      Одно лишь беспокоит меня жутко:

      Когда в наш Бремен пришлые идут,

      Что встречу тех (боюсь я не на шутку)

      Кого обворовал тогда я тут.

      К невесте чьей подкатывал я яйца,

      И чьим радушием я злоупотребил.

      И каждый раз, как пришлый появляется,

      Я на рыбалку за город ходил.

      Глава 5. Папа Римский

      Мирились Папы с Людоедами

      На протяжении веков,

      И люд служил им всем обедами -

      Обычай древний был таков.

      Но противопоставить нечего

      Нам было им в лихом бою,

      И жрали огры человечину

      За безнаказанностию.

      Писали Папы разъяснения

      О пользе для спасенья душ

      Долготерпенья и смирения

      Когда совсем невмочно уж.

      И люд смиренно католический

      Веками нес сей тяжкий крест,

      Как жест спокойно-символический,

      Был им тот жертвенности жест.

      Давно уж рыцари отважные

      В боях не бились против них,

      Бароны