Ленин. Спаситель и создатель. Сергей Кремлев

событий. Все эти терещенки, некрасовы и шингарёвы были приемлемы для Харпера потому, что они были чем-то вроде «кротов» США в русской революции.

      Харпер отбил в госдеп из Чикаго телеграмму, а крупнейший тогдашний эксперт по России Чарльз Крейн направился из Чикаго в Вашингтон для личного доклада правительству.

      Крейн был фигурой мощной – сын основателя чикагской «Крейн компани», он стал в США не просто бизнесменом-миллионером, а руководителем группы американских политических и экономических разведчиков, сфера деятельности которых распространялась на весь земной шар.

      Особенно же интересовали Крейна китайцы, арабы и русские. За свою жизнь Крейн совершил 23 поездки в Россию, впервые приехав туда в начале 90-х годов XIX века!

      Сэмюэль Харпер знал в России многих – от великих князей до босяков, а Харпер был всего лишь учеником Крейна. Что уж говорить о возможностях Крейна, тем более – весной 1917 года, когда во главе России было поставлено правительство, полное личных друзей Крейна и Харпера, вроде Павла Милюкова…[167]

      Знакомство Крейна и Харпера с Милюковым относится к самому началу ХХ века, а в 1903 году они пригласили Милюкова прочесть курс лекций о России в Чикагском университете…[168]

      Теперь же Милюков был министром иностранных дел «временной» России. Так стоит ли удивляться, что Америка стала первой страной, официально признавшей Временное правительство в качестве законного почти сразу после его образования?

      На первый взгляд, выглядело это странно: переворот курировал Лондон, а официально одобрил его первым Вашингтон. Но для тех, кто знал подоплёку происходившего, ничего удивительного здесь не было. Тогда янки предпочитали изображать из себя «изоляционистов» и «нейтралов», действуя без особой огласки своей руководящей роли.

      Впрочем, 6 апреля 1917 года – почти сразу после русского февральского переворота – «нейтральные» до этого США вступили в войну на стороне Антанты. Президент Вильсон незадолго до этого был переизбран на второй срок под лозунгом: «Он не дал нас втянуть в войну», но как раз Вильсон-то и готовил эту войну, и привёл к войне американскую электоральную скотинку.

      По этому поводу Харпер написал в своих мемуарах – через двадцать лет после событий:

      «К середине апреля мы уже участвовали в войне, и, несомненно, вступление Америки в войну было облегчено русской революцией. Трудно было использовать лозунг „война за демократию“, если бы в России сохранялся царизм»[169].

      В свете этого можно спросить – так ради чего знакомцы Харпера и Крейна устраивали в России революцию – не для того ли, чтобы облегчить Штатам вступление в войну?

      И не связан ли элитарный российский Февраль 1917 года с элитарным заокеанским Апрелем 1917 года более тесно, чем это обычно представляют?

      Николай Стариков выстроил «версию», по которой Ленин якобы разыгрывал в 1917 году спектакль на пару с Керенским по сценарию Антанты для того, чтобы разрушить Россию. Относительно Ленина

167

Харпер С. Указ. соч. С. 18–19, 125.

168

Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 1, с. 218 и далее.

169

Харпер С. Указ. соч. С. 125–126.