Всемирная история в анекдотах. Феликс Кривин

десятилетие за десятилетием. Было так жарко, что уже мечтали не о потопе, а о всемирном потопе. Ничего, мечтали, вот наступит всемирный потоп, вот тогда мы заживем: напьемся, умоемся, в случае чего даже выкупаемся. И ковчег построим, чтоб спасать на нем всякой твари по паре. Вот такой у нас будет всемирный потоп.

      Но время шло, поколения сменяли друг друга, а потопа все не было. Сначала говорили: нынешнее поколение будет жить при потопе. Потом говорили: следующее поколение будет жить при потопе. А потопа все не было.

      И тогда возникла версия, что он уже был, что все они живут не до потопа, а после потопа.

      Вспомнили великого кормчего, который построил ковчег и привел весь народ в светлое послепотопное время. А темные стороны светлого времени объясняли тем, что в ковчеге было всякой твари по паре, и они, эти твари, загубили дело великого кормчего.

      Если б не эти твари, мы бы уже давно были там. Мы, собственно, и так уже там, но тогда б мы были немножко не там, а немножко в другом месте.

      Помните, как мы говорили в допотопные времена:

      – Следующее поколение будет жить после потопа!

      Потом мы говорили:

      – Следующее поколение будет жить после!

      А сегодня мы заявляем:

      – Следующее поколение будет жить!

      Правда, в этом нет абсолютной уверенности.

      Хеопсовна

      Однажды за обедом фараон Хеопс заговорил о своих финансовых трудностях. Из-за нехватки средств на строительство пирамида кверху сужается, хотя по проекту сужаться не должна.

      – А панель у подножья уже проложили? – спросила дочка, о которой известно лишь то, что по отчеству она была Хеопсовна, что, впрочем, естественно для дочери Хеопса.

      – Панель – это еще не пирамида, – грустно вздохнул Хеопс.

      Но дочка считала, что это больше, чем пирамида. Потому что на пирамиду деньги тратятся, а на панели зарабатываются. И главное – товар остается при тебе.

      – Что-то я не понимаю, – напрягся Хеопс. – Ведь тогда получается, что один и тот же товар можно продать два раза?

      – Да хоть тысячу раз. Если, конечно, товар не потеряет товарного вида.

      Хеопс отодвинул тарелку:

      – В таком случае все идем на панель.

      Очень чистый был человек, морально не испорченный.

      – Папа, не горячись, – остановила его Хеопсовна. – Я одна пойду, а вы с мамой пока оставайтесь.

      И стала Хеопсовна зарабатывать папе на пирамиду.

      Зарабатывала, зарабатывала… Так сильно зарабатывала, что не только товар потерял товарный вид, но и панель потеряла панельный вид, – до того ее исходила Хеопсовна, зарабатывая на пирамиду Хеопса. Недаром эта пирамида – самая большая из всех пирамид.

      Историк Геродот утверждает, что третья часть пирамиды Хеопса построена именно на эти заработки.

      Хеопсовна хотела заработать еще маме на пирамиду, однако мама сказала, что может сама на себя заработать. Но не заработала. И бабушка пыталась заработать, но не заработала.

      Потому что великий закон панели – кадры решают всё.

      Кормилица Ромула

      Основателя вечного города выкормила волчица, и это создало ему определенный