Капитан и наемник. Андрей Валерьевич Степанов

то гораздо большим, чем просто скоплением деревьев. Он был огромен, темен и полон тайн, которые не спешили открываться людям.

      Этот лес издавна окружали слухи. Старожилы говорили, что он существовал задолго до их рождения и будет стоять ещё многие века после их ухода. Говорили также, что в его глубинах обитают странные существа, которые охраняют свои земли от вторжения чужаков. Но лесорубы, люди закалённые и суевериями не тронутые, отмахивались от этих баек. Работа ждала, а волшебные существа и древние легенды оставались всего лишь сказками для детей.

      С самого начала Латон, опытный бригадир, вёл своих людей на юг, в направлении, которое ему указал Бавлер. Это был единственный путь, по которому можно было безопасно передвигаться, ведь лес стоял такой густой, что иной раз казалось, будто солнце едва ли проникает сквозь переплетение ветвей и листьев. Сосны здесь вздымались к небу, достигая невероятных высот, а их кроны сплетались так плотно, что иногда, даже в самый яркий день, на земле царил полумрак.

      Лес был живой, это чувствовали все. Древние деревья, могучие и неподвижные, казались не просто объектами природы, но наблюдателями за всем, что происходило на земле. Каждый удар топора, каждый поваленный ствол отзывались в лесной тишине странным эхом, словно древний мир природы с неохотой принимал вмешательство человека. Иногда, когда лесорубы валили особо старое дерево, казалось, что тишина вокруг становится почти зловещей, и даже птицы умолкают на несколько мгновений, словно почтительно склоняя головы перед павшим гигантом.

      Первые дни работы шли привычно. Лесорубы вставали на рассвете, завтракали простой похлёбкой и приступали к делу. Работа шла монотонно, каждый день сливался с предыдущим в один длинный и тяжёлый труд. Латон, всегда следивший за настроением своих людей, понимал, что усталость накапливается. Но он также знал, что их задача ещё далека от завершения, и отступать было нельзя.

      Среди лесорубов выделялся один мужчина – Олвар. Он был крепким и выносливым, с могучими руками и широкими плечами. Многие уважали его за силу и работоспособность. Олвар мог целый день махать топором, не делая почти никаких пауз. Его удары были точными и мощными, и каждый раз, когда он замахивался, дерево перед ним дрожало, словно заранее предчувствовало свою судьбу. Однако, несмотря на его непреклонную силу, даже Олвар начинал чувствовать, что лес был не просто местом работы.

      С каждым днём всё больше и больше странностей происходило вокруг. Иногда лесорубы говорили, что слышат странные звуки – не просто шум ветра в кронах, а что-то более зловещее, напоминающее шёпот. Иногда на утреннем тумане можно было заметить тени, мелькавшие среди деревьев. Они были неясными, словно наблюдателями из другого мира, следившими за лесорубами. В некоторые ночи волчий вой звучал так близко, что казалось, хищники вот-вот нападут на лагерь. Но утром, проверяя следы, люди не находили ничего – ни следов, ни обломков веток, ни тропинок, которыми могли бы ходить звери.

      Латон старался держать людей в узде, не давая панике разрастаться. Он знал, что в таком лесу легко поддаться страху, и однажды, когда один из молодых лесорубов отказался идти на работу, ссылаясь на "чудовищные глаза", которые он видел в ночи, Латон поднял его на смех перед всеми. "Лес как лес," – сказал он. "Волки, кабаны, медведи – да мало ли зверья в лесу. Но бояться их? Нет, это не для лесорубов."

      Тем не менее, напряжение росло. Лес давил на них, словно был не просто фоном для их работы, но полноценным участником событий. Каждый день приносил новые трудности, и усталость накапливалась. Люди начинали болеть, спины ломило от постоянного труда, а холодные ночи с сыростью делали своё дело. Чтобы хоть как-то разнообразить питание, лесорубы начали собирать грибы и ягоды, ловить мелких зверей, которые изредка попадались им на глаза. Некоторые брали луки и уходили на охоту, другие оставались готовить похлёбку у костра, пытаясь хоть немного восстановить силы.

      Несмотря на всё это, Олвар продолжал работать. Он был одним из немногих, кто не жаловался на усталость, хотя и на нём она постепенно начала сказываться. Однажды, когда он, как обычно, срубил очередное дерево, его топор наткнулся на что-то необычное. Под одним из корней он заметил что-то странное. Сначала Олвар подумал, что это просто очередной камень, но, присмотревшись, понял, что это был небольшой мешочек.

      Этот мешочек, казалось, был погребён здесь целую вечность, но при этом он был в идеальном состоянии. Ткань была прочной, а завязки крепкими. Олвар наклонился, поднял мешочек и сунул его за пояс. Он огляделся по сторонам, убедившись, что никто не заметил его находки, и продолжил работать. Но в его душе уже поселилось странное чувство, будто он нашёл нечто гораздо более важное, чем простой кусок ткани.

      Ночью, когда все его товарищи спали, Олвар выбрал момент, чтобы рассмотреть свою находку. Он отошёл от лагеря подальше, в тень деревьев, и осторожно развязал узелки на мешочке. Внутри него оказалось несколько чёрных камней. Они были гладкими и холодными на ощупь, словно застывшие капли ночи. На каждом из камней были выгравированы странные символы, которые Олвар не мог прочесть, но что-то в них пробуждало в нём первобытное чувство тревоги и силы одновременно.

      Он