Одно сердце на двоих. Илья Владимирович Озерянский

парни, смешно крича от страха.

      В мою дверь кто-то постучал.

      – Кто там? Сказано же, что тихий час. Все должны находиться в палатах. Хотите пообщаться, тогда ждите вечера.

      Снова тишина. На экране телевизора бегали парни, но теперь от них не исходило ни звука. Тишину перебил тяжелый объект, прилетевший в дверь с такой силой, что показалось, что деревяшка, скрывающая меня от коридора, вот-вот упадет. В телевизоре начались помехи, искажающие картинку.

      – Да чтоб вас! – ругнулся я, выключая экран.

      Рука потянулась к телефону. На информационном экране виднелось одно оповещение об ошибке отправки сообщения.

      – Да что тут происходит? – я отложил телефон и стал смотреть в потолок. Спать не хотелось.

      Порыв ветра резко закрыл окно ударом, от которого я вздрогнул. Не обращая на это внимание, повернулся на бок и попытался заснуть. Но как бы я ни старался, не получалось. Окно вновь открылось. За дверью слышались звуки царапанья дерева, которые сменились женским голосом:

      – Стас, я тут, мне скучно, выходи…

      – Ну уж нет! – крикнул я, кидая подушку в дверь. – мне прошлой ночи хватило.

      – Стас, я тебя жду, – голос не умолкал. – Ты, правда, оставишь меня одну! – это был голос Аллы. Слова были такими, словно хозяйка звала из железной пустой комнаты, а звук отталкивался от стен и только тогда долетал до меня.

      Дверь со скрипом распахнулась, маня меня в коридор. Я подошел и потянул дверь обратно, но что-то мешало это сделать. Уже когда почти закрыл деревяшку, кто-то ее силой потянул в сторону коридора, и я вывалился на плиточный пол.

      – Стас, не избегай меня! – злостно продолжал голос.

      Я посмотрел вдаль. Передо мной оказался огромный светлый коридор, полностью пустой. На плитке были капельки крови, ведущие вдаль. Ноги самопроизвольно пошли по ещё теплым каплям. Алая жидкость привела меня к повороту в отделение, которое я не заметил при первом посещении больницы. На железном уголке виднелись четыре красных отпечатка. Я зашел в неизвестное мне отделение, будто меня кто-то вел за руку.

      – Стас, сюда! – вновь прозвучал голос из глубины отделения.

      Пол из плоского превратился в шершавый. Местами не было плиток. Вместо них виднелись серые, бетонные ромбики. Перешагивая каждую ямку, я шел все дальше и дальше, но не сам. Меня кто-то вел, и все попытки вырваться не увенчались успехом. В нос ударил запах железа, освещение с каждым шагом становилось меньше. Теперь приходилось передвигаться на ощупь, иногда наступая в ромбики, из которых поднималась вверх серая пыль.

      – Да, Стас, правильно, – голос появился прямо за спиной.

      Мои ноги, не слушая мозг, двигались вдаль. Я уперся в железную дверь, на которой виднелось слово «Морг».

      – Давай, дорогой. Ещё чуть-чуть, и мы снова будем вместе.

      – Стас, не слушай её, иди на мой голос, – прозвучал голос Аллы, но уже другой, более добродушный и знакомый

      – Стас, ты должен быть со мной, – дверь со словом «Морг» начала потихоньку хлопать, обдавая