Новое рабство. Анатолий Дмитриевич Барбур

мы всегда за тебя!

      – Да ты же нас знаешь!

      – Да мы тебя никогда не подведём!

      Подошёл бригадир и сказал:

      – Ну что, Абакумов. Подавай команду идти всем получать фартуки, – деловито произнёс Прокопченко.

      «Вот и началось», – невесело подумал новоиспечённый комсорг.

      Получив фартуки, связав как надо их лямки и повесив себе на плечи, все не спеша толпой отправились на выделенное для работ хлопковое поле. Отправились пешком, а это означало, что оно находится недалеко. Минут через десять бригада уже была на месте.

      Глава 4. Рабский труд

      Вот оно, хлопковое поле. Белое и бескрайнее, со своеобразным запахом. Красота и только. Вот оно, единение с природой. Живи природой. Дыши природой. Хорошо ведь работать на свежем воздухе, на огромном поле… Так может думать неопытный новичок в сборе хлопка, но только не хлопкороб, который уже много раз собирал хлопок своими руками. В этой главе будет описан нелёгкий труд этих самых тружеников. Пожалуй, кому-то глава покажется скучной, но без неё не будут до конца понятны дальнейшие события этого повествования. Если же кому интересно узнать, как производилась уборка урожая белого золота, то советую её почитать. Итак, поехали.

      Мне в своё время потребовалось очень много лет, чтобы отойти от ассоциаций, возникающих от преследующих осенью запахов, связанных со сбором хлопка. Прелые листья деревьев пахнут почти так же, как аналогичные у хлопчатника. Разница в том, что на хлопковом поле эти испарения – вредные.

      Перед сбором хлопка на поле производят дефолиацию – опрыскивание кустов смесью вредных химических веществ. Это делается для опадания листьев. Кроме того, обязательно делается обработка полей пестицидами для уничтожения вредителей и прочей заразы. Дыша этими ядами и хватая еду немытыми руками во время дневного обеда в поле (с водой всегда были проблемы, а для утоления жажды привозили только горячий чай), человек здоровья себе не прибавлял, а губил печень, почки, селезёнку и лёгкие с сердцем. В общем, всё, что можно было загубить. Спасибо партии родной.

      Именно поэтому городские узбеки заметно отличались от сельских. Последние были обычно меньше ростом и более хрупкие, как вьетнамцы, – тех тоже в своё время американцы травили дефолиантами. И сельские узбеки, к тому же, с детских лет по пять месяцев в году вкалывали на хлопковых полях. На них работы хватало и без сбора хлопка. Таких как прополка и другие обязанности. В декабре-январе в спортзал школы завозили курак (несозревшие коробочки хлопка) и после уроков школьников заставляли его очищать, то есть отделять оболочку от волокон.

      Приезжим студентам тоже доставалось на этом «курорте». Подъём – в шесть утра. Полчаса – на умыться и поесть, от пятнадцати минут до получаса – дорога на поле. В семь утра ты уже стоишь на грядке, к этому времени начинает светать. Работа – весь световой день (двенадцать часов!), пока хлопок виден. Домой бригада студентов идёт пешком, уже в темноте. Выходных и праздников нет.

      Теперь