Последняя. Александра Веен

скиталась, и лишь теперь началось интересное, а скоро умирать», – пожаловалась она самой себе.

      – Разыскиваете что‑то определенное? – Прислонившись к боковине шкафа, миссис Арберт изучала Эрсиль.

      – Нет‑нет, ничего… – пролепетала та, надвигая капюшон.

      Пухлое личико миссис Арберт в бронзовых отблесках пламени выглядело злым.

      – Повремени, девочка! – Ее низкий голос всколыхнул пространство. – Я догадываюсь, что тебе пригодится.

      – И что же? – застыла Эрсиль.

      Лукаво похмыкивая и скрипя растоптанными домашними туфлями, миссис Арберт прошествовала к полке с грудой потертых коробочек. Основательно пошуршав в этих залежах, она выудила круглую шкатулку с кленовым листом на крышке. Листок был сплетен множеством тонких серебряных линий и завитков на темной деревянной поверхности, в центре же искрился крошечный глаз из горного хрусталя и перламутра.

      – Нужденник – редчайшее, бесценное творение! – восхищенно пророкотала хозяйка чайной. – Он указывает на то, что нужно тебе более всего.

      – М‑м‑м… и стоимость? – заколебалась Эрсиль: как ни крути, а слово «нужденник» звучало сомнительно.

      – Десять золотых. Но учти, он не для потехи. Применяй нужденник в крайних случаях.

      Эрсиль полезла в карман за деньгами, а из соседней каморки появился Къельт.

      – С ума сошла? – просвистел он, заметив у Эрсиль монеты. – За никчемную побрякушку десять золотых! Половина лошади, к твоему сведению. А у тебя эта штуковина даже не сработает…

      – Что за хамство?! Ты же с барышней разговариваешь! – Миссис Арберт уцепила Къельта за локоть и потянула его к тумбе с банками, забитыми не то расплющенными тритонами, не то сушеными лягушками.

      Пока Къельт из‑за спины необычной дамы укоризненно взирал на Эрсиль, эта самая дама посоветовала ей приобрести вечное перо, в котором никогда не иссякают чернила. В придачу ко всему Эрсиль не утерпела и взяла еще бальзам «для красоты волос», приготовленный из целебных водорослей Льдистого моря.

      Расплачиваясь с миссис Арберт, Эрсиль якобы ненароком уточнила у нее, как трактуется название магазина.

      – Девятый Пентакль – это мощнейшее ожидающее заклинание, – вкрадчиво прошептала дама. Медленно сняв перчатки, она погладила одутловатые пальцы, изрисованные поблекшими символами. – Его всегда ставят на безымянный левый. Отсчет у нас ведется с правой руки, с мизинца, так получается девятый.

      Эрсиль обуяла зависть: миссис Арберт была законной волшебницей и, судя по всему, окончила Колдовской Колледж.

      – Но у вас на безымянном левом не пентаграмма…

      – Нет, не пентаграмма, поскольку Девятый Пентакль – образное выражение. – Миссис Арберт резко отдернула кисти и спрятала их под кружевами. – А лавка именуется так, потому что здесь можно найти удивительные предметы: огромной силы и высокого качества.

      За хозяйкой Къельт и Эрсиль пересекли дворик в обратном направлении