Восставшая из пепла. Сара Фейрвуд

сосредоточиться на книге, пытаясь найти утешение в прочитанном. – Надеюсь, что не помешала вашему покою.

      Он вздохнул, и я заметила, как его глаза заблестели от игривой искры, заставляя меня ощущать, что в его присутствии уходит не только страх, но и тоска о прошлом.

      – Я лишь хотел узнать, о чем вы читаете. Судя по вашему выражению лица, это что-то сильно вас затрагивает… Любовь?

      – Может быть, – ответила я неохотно.

      В этот момент осознала, что разговор с ним начинает затягивать, как довольно хорошая книга, от которой просто не оторваться. Это «может быть» звучало как предательский знак, потому что в разговоре с ним начало проявляться то, чего я боялась – интерес.

      Я только что пережила разрыв, а он стоял передо мной, внешне похожий на главного героя из моего романа. Живущий среди букв и листков, он не знал, какой ценой мне досталась моя уязвимость и что я уже не могла позволить себе снова потерять себя. Но его улыбка и загадка притягивали меня, как магнит, и я чувствовала, что не смогу просто так уйти.

      Внутри меня расцвела злость, как буря, вырывающаяся из глухих недр темного океана. Я сжала кулаки, а затем, дрожащими пальцами, убрала книгу в свою сумку, словно она могла забрать всю эту мешанину чувств вместе с собой. Я смотрела на него с недовольством, бурно переживая, почему его внешность и манера держаться так ужасно похожи на моего вымышленного героя. Это не могло быть совпадением. Моё сердце стучало быстрее, словно желая вскрыть ту рану, что задевала меня при каждом взгляде на него.

      Я пристально изучала его: серебряные волосы, сияющие как лунный свет; глаза, серые как платина, полные загадки и непредсказуемости; высокий, мощный рост, который казалось, способен затмить все вокруг; строгие черты лица с широкими светлыми бровями, создающими эффект, будто он всегда чем-то озабочен; и губы – красивые, немного пухлые, придающие всему его облику некую мягкость, контрастирующую с аурой силы, которая окружала его. На нем был черный мундир с таинственными нашивками, словно он вышел из какого-то другого времени, и брюки, в которых чувствовалась старинная традиция. Он был как появившийся из тумана образ, и моё сердце, будто мертвец, вдруг ожило.

      – Вы какой-то военный? – спросила я, стараясь, чтобы в моем голосе не звучало тотального любопытства, которое поглотило меня, как черная дыра.

      – Нет, я вышел из вашей сказки, витающая в облаках принцесса, – с легкой усмешкой отозвался он, игривость его тона была настоящим вызовом, и я не могла сдержать внутри нарастающее волнение.

      Мой взгляд прилип к его лицу, и в этот миг я осознала, что мое любопытство переросло в нечто большее. Это ощущение притяжения было таким сильным, что заставляло меня чувствовать уязвимость. Я вспомнила о своей горечи – о разрыве, о мраке, что окутывал мое сердце, и вдруг всё это ощущалось таким мелким, таким незначительным под светом его игривого взгляда.

      – Из сказки, говорите? – повторила я, стараясь смягчить тон, словно сама не верила в свои слова. – Или же из снов, которые не сбываются?

      Он