Шанс #3. Полин Лиман

повисла внезапная тишина.

      – Почему? Ты же так хотел домой, – недоуменно, почти растерянно смотрел на гору десятицентовиков и мятых долларов Никита.

      – Потому что ты мой брат. Прости, что я только сейчас это понял.

      Никита крепко обнял Игоря и в тот момент почувствовал, что все будет хорошо.

* * *

      – Игореша, задувай свечи! – Ольга Осадчая торжественно подвела сына к именинному торту, который испекла накануне. Большая цифра пять, выложенная шоколадом и малиной, утопала в белом сливочном креме.

      – Становитесь ближе, фотографирую! Никита, Валера, давайте сюда, торт ждать не будет, – улыбнулся Андрей Осадчий, и сеточка озорных морщинок показалась в уголках синих глаз.

      – Уже идем. – Двое закадычных друзей ввалились в комнату, полную детей. – Ну-ка, именинник, залезай на плечи!

      – Подождите, у нас важное дело! – перебила Ольга с притворной суровостью. – Сынок, загадывай желание.

      Игорь, чувствуя важность момента, набрал полные щеки воздуха, изо всех сил сжал маленькие кулачки и торжественно задул пять свечей. Никита тут же схватил его под мышки и подбросил в воздух. Отец успел поймать этот момент на фотографии: довольно хохочущий Никита и пищащий от неожиданности Игорь с по-хулигански разметавшимися волосами.

      Еще несколько щелчков фотоаппарата, и все начали усаживаться за стол. Только Игорь, не в силах сдержать эмоций от подарка – радиоуправляемого вертолета, – носился по комнате кругами.

      – Мммммм, торт просто вкуснятина… – двухметровый Андрей Осадчий притянул к себе жену и легко поцеловал в губы, та смущенно покраснела.

      – Ой, опять эти телячьи нежности, – вздохнул Никита, наигранно высунул язык и скривился, словно его тошнит.

      – Что еще за полиция нравов? – закатил глаза Андрей Осадчий. – Лучше помоги брату разобраться с вертолетом.

      – Ладно-ладно, я понял. Мелкий, неси сюда игрушку.

      – Тетя Оля, а можно добавку? – промычал Валера, измазанный до ушей сливками и шоколадом.

      – Ты ж еще не доел, – ткнул друга Никита.

      – Он у нас мальчик запасливый, – в голосе Михаила Игнатьева послышалась шутливая гордость.

      – Поднимите руки, кому еще торта. Миша, ты… – Внезапный звон стекла прервал Ольгу.

      Игрушечный вертолет со всего размаху ударился в сервант с хрустальными бокалами. Посуда полетела вниз, а вместе с ней и фотография в деревянной рамке.

      – Ой, бля, – тихонько сказал Никита.

      – Мам, я нечаянно… – Игорек растерянно смотрел на осколки.

      – Ничего страшного, это же просто посуда. Я сейчас уберу.

      – Я помогу. – Никита присел на корточки, собирая кусочки стекла. – Рамку надо будет поменять. Хорошая же фотка.

      Со снимка, сделанного на крыльце роддома, растроганно смотрели мама и папа Осадчие, а старший сын с гордостью и волнением держал сверток, перевязанный голубой ленточкой. Увы, фотография в светлой рамке не выдержала падения с высоты. По стеклу расползлась огромная трещина, разделившая снимок пополам.