Иллюзия себя: Что говорит нейронаука о нашем самовосприятии. Грегори Бернс

жизненный этап, который психологи считают едва ли не ключевым в формировании идентичности, размывается в нашей памяти сильнее всего. Нам трудно выявить источник ранних воспоминаний, поскольку их одной общей грудой сваливают в начальную главу нашей жизненной истории, которую пересказывают как семейное предание из уст в уста наши родители и старшие родственники.

      В этой главе мы рассмотрим рассказанные в детстве истории как наследие, которое остается с нами на всю жизнь. С помощью историй родители объясняют детям, как устроен мир, но вместе с информационной составляющей они передают и ожидания – какими им хотелось бы видеть своих детей в дальнейшем. Родители могут сами не осознавать, почему и зачем они рассказывают эти истории, и даже не отдавать себе отчета, в каком количестве подобные истории рассказываются, но влияние их все равно огромно. Раннее детство – колыбель личного нарратива, поскольку все эти истории создают шаблон, образец, с которым мы сопоставляем в дальнейшем любые прочие истории, прежде всего историю собственной жизни.

      Чтобы понять, почему эти истории обретают над нами такую власть, нам нужно будет углубиться в природу памяти как таковой и выяснить, как мы нарабатываем знания в детстве и отрочестве, когда сам мозг развивается и меняется с немыслимой скоростью. Как мы увидим, систематическое восприятие и рассказывание историй закрепляют в нашем сознании мысль, что мы совершаем путешествие, в котором нам отведена роль героя.

      Но прежде чем мы с головой уйдем в науку, я должен сделать еще одно небольшое отступление, касающееся природы самого знания. К вопросу о том, как мы определяем истинность тех или иных данных, мы будем возвращаться на протяжении этой книги еще не раз, поскольку именно на него опирается весь свод наших представлений о себе.

      Когда мы слышим какое-то утверждение, не располагая собственной информацией из первоисточника, вполне логично спросить утверждающего, откуда он это знает. О двух разновидностях знания первым заговорил Бертран Рассел – британский философ, математик и нобелевский лауреат. Есть то, с чем мы знакомы непосредственно, не понаслышке, – у велосипедиста, например, это умение ездить на велосипеде. Такое знание Рассел называет знанием-знакомством. И есть знание-описание, или пропозициональное знание, – например, что 2 + 2 = 4. Но как мы это знаем? Потому что так нас учили в школе и все вокруг с этим согласны. Впрочем, базовая арифметика – это тоже знание-знакомство, потому что можно посчитать на пальцах или на палочках и самостоятельно убедиться, что две палочки плюс две палочки будет четыре палочки. А утверждение, допустим, что первым президентом США был Джордж Вашингтон? Никто из нас в те времена не жил, поэтому тут остается только поверить. Это пропозициональное знание, или, проще говоря, убеждение, вера.

      Убеждение – это отношение, которого человек придерживается, к тому, что считает истинным. Оно может основываться на фактах (хотя достоверность фактов тоже варьируется в зависимости от убеждений), а