Договор с двумя неизвестными. Нина Каротина

Теседы. Покуда она беззащитна перед силой Гралиции.

      – Хм…

      – Мы ждали ещё и акрицийку, – продолжил Сирета, – но и без неё состав послов предельно внушительный. Акриция, в качестве переговорщика, нам не нужна, эта область далеко от разворачивающихся событий, западное побережье Моря Бурь.

      – Кто будет главным представителем Алесции?

      – Милорд, смею предположить, они не будут избирать главную. Это не в их интересах. Их главная битва в Падмире, за трон. Вне Падмиры они равны, – ответил генерал.

      – Но Горный перешеек занимает Висцийка, – уточнил Родион. – Не так ли?

      Советники переглянулись.

      – Склонить Висцийку на свою сторону…? – заинтересовался Сирета.

      – Это сложно, – заметил Ованти. – Красивые женщины вздорны и своенравны. Красивые алесцийки строптивы и коварны. Но, если…

      Генералы и советники переменились в лице и неловко замялись. Ованти прятал смущённый блеск в глазах, Тибель напротив, игриво подергивал бровями.

      – Если Висцийка будет наша, – рассуждал Родион, – мы сможем найти ответы на все вопросы и, возможно, настроить Тесед против договора с Гралицией.

      – Ваше Высочество, – осторожно заметил Сирета. – Висцийские крепости очень неприступны и хорошо вооружены.

      Красивое лицо императорского отпрыска разрезала хищная улыбка.

      – Нет крепости, которую бы не взял простой ригоронский солдат.

      – Милорд, – взял слово советник. – Я бы посоветовал вам действовать в этом направлении крайне осторожно. Но, если простой ригоронский солдат сможет одолеть висцийскую крепость, разумеется, наше праведное дело только выиграет от его… гм… героического подвига.

      – Что ж, – поднялся со стула «простой ригоронский солдат», – пора возвращаться в Ближние Патны. Теседы приедут в начале третьего месяца зимы, это слишком скоро, чтобы терять время.

      В этот момент Тибель привёл заблудшую животину, та рада видеть Хозяина настолько, что прыгнула ему с разбега на руки.

      Глава 5

      – Меня ограбили! – голосил Дражайший и лапал племянничьи коленки.

      – В лучшем случае пожизненное заключение в Тёмной башне, – Родион вальяжно развалился в кресле-троне, жевал перо и не реагировал на коленки, у которых ползал родственный жулик в тщетных попытках выдавить хотя бы одну слезу на троих.

      Рядом сидела Скотина и плотоядно лизала дядюшкино лицо, сводя на ноль все его жалкие усилия.

      – Подставили, облапошили, раздели догола!

      – Ещё говорят, смерть при отсечении головы гуманнее будет, – задумчиво рассуждал Наместник южных провинций. – Могу поспособствовать, чтобы при погребении голову положили на природное место, а не на то, которое она заслуживает.

      – Разорили, обобрали, опустошили!

      – Или вот, например, утопление. Лучше повешения. У повешенных расслабляются мочевой пузырь и кишки. Тебе будет не к лицу. А утопленники