Парадокс артели. Грегори Филин

помню. Мне даже верёвки не нужны.

      – Так не пойдет. – Строгая утеплённая шинель с прямыми плечами только усиливала её лидерский нажим.

      – Я не пойду сюда ещё раз, – сказал Фрей, – это уже перебор. – Он продолжил подготовку, несмотря на тяжелый взгляд Октавии.

      Сцепив веревки замысловатым узлом, Фрей начал спуск. Харольд медленно и уверенно перебирал веревку, пока скалолаз отдалялся вниз напевая таверную песню.

      В таверне смех и песни звучат,

      С пивом и мёдом кружки гремят,

      Танцуют девчонки, ребята шумят,

      Здесь каждый день праздник, аж стены дрожат…

      На обыск тел и осмотр дна расщелины у него ушло не более четверти часа.

      – Здесь ничего нет, – заявил Фрей, после тщательного осмотра павших воинов и местности. Движущийся лёд за сотни лет принёс их сюда. – Поднимайте, я готов, мне здесь больше делать нечего.

      Харольд начал рывками поднимать подвешенного Фрея. Большинство уже собирались в обратную дорогу. Инквизитор успел задремать на своем походном рюкзаке. Солнце начало свой путь на закат, а вместе с этим повеял лёгкий холодный ветер. Внезапно, на одном из рывков, Харольд полетел назад, взмахнув руками, и рухнул на спину, пролетев добрый метр.

      Вначале никто не осознал произошедшего. Инквизитор одним из первых подбежал к расщелине. Он лёг на край, устремив свой взор вниз. Внизу виднелся распластавшийся Фрей в неестественной позе.

      – Нет, нет, – в ужасе бормотал Харольд. Его лицо потеряло цвет, сливаясь со снегом. Чёрные зрачки, казалось, вышли за серо-голубую радужку. Покрытые ссадинами руки тряслись, сбрасывая снег с заснеженных меховых рукавов. Всё тело охватила дрожь, видимая сквозь серую меховую дублёнку.