.

голову, Киззи смотрела на человека, который выдвинул свободный стул из-за ее стола и сел напротив. На языке вертелись грубые слова, но она смолчала: магическое чутье подсказало ей, что это – носитель большого таланта. К тому же, кажется, знакомый. Он был на дюйм или два ниже ее, в красивом алом камзоле поверх серой рубашки, с зачесанными назад черными волосами и очень смуглой кожей, как почти у всех уроженцев Оссании. В мочке правого уха покачивалась серьга из годгласа высшего качества.

      – Стекло тебя покорябай! – вырвалось у нее. Разочарование тут же прошло, усталости как не бывало. – Демир Граппо!

      Демир широко улыбнулся:

      – Что, узнала?

      – С трудом!

      Киззи была опытным бойцом и давно привыкла к неожиданным поворотам событий, но встреча с Демиром Граппо потрясла ее. Куда девался тот круглолицый и мягкий политический гений, по которому сохла половина девиц в гильдиях Оссы? Перед ней сидел худощавый мужчина, чьи руки были покрыты старыми шрамами, а лицо хранило выражение такой суровости, как будто он проработал бойцом две жизни. У Киззи отвисла челюсть.

      – Стекло тебя покорябай, – только и смогла повторить она.

      – Зато ты совсем не изменилась, – сказал он с дерзкой ухмылкой. – Правда, когда мы с тобой виделись в последний раз, на тебе не было крови, но я должен сказать, что ты хорошо выглядишь.

      – Ты шутишь или говоришь серьезно? – с сомнением спросила Киззи.

      Демир приложил руку к сердцу, изображая оскорбленную невинность:

      – Я даже ни разу не флиртовал с тобой.

      – Да, и мы оба знаем почему.

      Киззи фыркнула, и Демир захохотал. Она тоже улыбнулась. В последнее время Киззи не хватало дружеского общения, и неожиданная встреча доставила ей искреннее удовольствие.

      – Что с тобой случилось? То есть… то есть до меня доходили слухи, но… ты…

      Она поняла, что не знает, как разговаривать с человеком, который, по слухам, разграбил побежденный город, а потом испытал нервный срыв и скрылся. Радость сменилась неловкостью. Киззи мысленно одернула себя: она – всего лишь боец, Демир стоит намного выше. Простит ли он подруге детства неподобающее поведение?

      К ее облегчению, улыбка Демира даже не померкла.

      – Переехал в Марн, – сказал он. – Женился на принцессе, сражался с пиратами в открытом море, основал новую религию. Теперь вернулся в Оссу в поисках последователей.

      Киззи покосилась на него, гадая, что из этого может быть правдой. С ним ведь никогда не знаешь.

      – Стекло меня задери, твоя мать! Мне так жаль. Ты же знаешь, как глубоко я ее уважала.

      Улыбка Демира дрогнула, но не исчезла.

      – Спасибо. Что будешь? Чай? Кофе?

      – Кофе.

      Демир жестом подозвал официанта и сделал заказ.

      – Извини, но я намерен сразу перейти к делу, миновав любезности. Впереди очень напряженный день. Я хочу предложить тебе работу.

      – Но у меня… есть работа, – ответила Киззи, растерянно моргая.

      Ей хотелось