Психология восточной религии. Карл Густав Юнг

переселений народов нашего времени? Это попытки отнять деньги или собственность у других и обеспечить неприкосновенность собственного имущества. Ум занят главным образом изобретением подходящих «-измов» для сокрытия истинных мотивов или умножения добычи. Воздержусь от рассуждений о том, что было бы с восточным человеком, позабудь он об идеале Будды, поскольку не хочу придавать своей западной предубежденности столь неправедную форму. Но все же я не могу не задаться вопросом, возможно ли, более того, желательно ли для обеих сторон подражать установкам друг друга? Различия между ними столь велики, что для возможности такого подражания, не говоря уже о его желательности, не видно никаких разумных причин. Нельзя соединить огонь и воду. Духовный склад Востока отупляет западного человека, и наоборот. Нельзя быть добрым христианином и спасать себя самому, а также нельзя быть Буддой и поклоняться Богу. Лучше всего принять этот конфликт таким, каков он есть, ибо рационального решения тут не существует.

      Западу самой судьбой было предопределено познакомиться со своеобразием восточного духовного склада. Бесполезно пытаться восставать против этой судьбы или пытаться наводить шаткие, иллюзорные мосты через зияющую пропасть. Вместо заучивания духовных приемов Востока наизусть, вместо подражания им совершенно в духе imitatio Christi и принятия навязанной установки, гораздо важнее выяснить, нет ли в нашем бессознательном интровертной склонности, подобной той, что стала руководящим духовным принципом Востока. Тогда мы смогли бы заняться строительством на нашей почве и нашими методами. Перенимая же такие предметы напрямую с Востока, мы тем самым просто потакаем своему западному стремлению к стяжательству, вновь убеждаясь в правиле, что «все благое приходит извне», откуда его следует добывать и перекачивать в наши пустые души[11]. На мой взгляд, мы действительно научимся чему-либо у Востока, когда поймем, что в психическом достаточно богатств, чтобы не занимать извне, и когда ощутим в себе способность развиваться изнутри – по воле Божьей или без нее. Однако мы не сможем пуститься в это дерзкое предприятие, не поняв прежде, как действовать без духовной гордыни и кощунственной самоуверенности. Восточная установка опровергает специфически христианские ценности, и ни к чему игнорировать данный факт. Если мы хотим, чтобы наша новая установка была подлинной, чтобы она опиралась на нашу собственную историю, нужно принимать ее при полном осознании христианских ценностей наряду с конфликтом между этими ценностями и интровертной установкой Востока. Нужно добираться до восточных ценностей изнутри, а не извне, искать их в себе, в своем бессознательном. Тогда мы обнаружим, сколь велик наш страх перед бессознательным и сколь сильно наше сопротивление. Из-за этого сопротивления мы сомневаемся именно в том, что кажется таким очевидным Востоку, а именно – в способности интровертированного ума к самоосвобождению.

      Эта сторона ума практически неизвестна Западу, притом что она составляет

11

Ср.: «…истинное обладание Богом заключается в духе, а равно в сокровенном, разумном обращении и стремлении к Богу… наличие в мыслях было бы для природы невозможным и весьма тяжким и к тому же не наилучшим» (Майстер Экхарт). – Примеч. авт. Перевод М. Реутина; см. библиографию. – Примеч. ред.