Четыре истории из жизни. Любовь это. Светлана Файзрахманова

день у Вари с утра случился экзамен, а вечером билет на самолёт. Она договорилась с деканом сдать диплом со следующей группой через две недели и полетела домой, уверенная, что вот сейчас она сделает всё возможное, чтобы отца посадили.

      Добралась Варвара до дома уже ночью. Квартира встретила девушку мёртвой тишиной и чёрными глазницами окон. Дома было пусто и одиноко. Хотелось завыть в голос. Как она могла такое пропустить, она ведь изучала поведение преступников, но больнее всего было оттого, что это был её отец. Родной человек.

      Как выяснилось утром, отца задержали в полиции. Следователь ей уже звонил и ввёл в курс дела. Договорились встретиться в травматологии. Позвонив лечащему врачу мамы, она узнала, когда можно к ней приехать, и что можно привезти. Собравшись и прикупив всё необходимое по пути в больницу, Варвара ехала с чувством «я заставлю отца ответить». Грудь сдавливала жгучая обида, слёзы накатывались на глаза. Сердобольная старушка, ехавшая рядом в автобусе, тихо спросила: – Случилось что, милая?

      На Варю накатила тоска, чужая старушка переживает, а её отцу нет надобности переживать и раскаиваться в содеянном.

      Наскоро накинув белый халатик, она подошла к палате и увидела, понуро опустившего голову, следователя.

      – Здравствуйте, Варвара, меня зовут Олег Сергеевич, это я вам звонил, – представился мужчина.

      – Здравствуйте, подождите, я к маме схожу сначала, – собравшаяся уже заходить в палату, бросила Варя.

      – Я только хотел предупредить, что ваша мама отказалась писать заявление на вашего отца, – сухо ответил полицейский.

      – Что? Она с ума сошла? – не поверила девушка. – Я сейчас.

      – Мама, – выдох застрял у Вареньки в горле. На Ирине Викторовне не было живого места, она вся была один большой набухший синяк. – Я его убью, – прошипела на эмоциях девушка.

      – Варя, перестань, зачем тебе из-за этой твари сидеть? – шепнула мама, заметив, как блестят от слёз глаза дочери.

      Соседки по палате навострили ушки, но в палату зашёл следователь и попросил дам выйти в коридор, благо пациентки были ходячие.

      Дамы, недовольные тем, что их лишили права узнать все из первых уст, вышли из палаты.

      – Почему ты отказалась писать на него заявление? – всё сильнее злилась дочка. – Тогда я сама это сделаю.

      – Извините, Варвара, но вам он не причинил вреда, ваше заявление не примут, вы не являетесь опекуном матери, – разочаровал её следователь.

      Хотя Варя всю процедуру и сама прекрасно знала, она сказала это просто от бессилия.

      – А ты не понимаешь? Он своей уголовной статьёй, тебе всю карьеру запорет, – шёпотом сказала женщина, превозмогая боль. – Или ты передумала становиться прокурором.

      – Поверь, дочка, на свете ещё много таких деспотов, кто, если не ты, их обвинит и вынесет честный приговор.

      – Не такой ценой, –