Осколок ордена. Иван Козлов

клич команчей разносится над водой.

      – Вы надолго? – спрашивает Анна Федотовна.

      – Как только все выпьем… – отвечает Мишка, показывая на горлышки бутылок, торчащих из рюкзака, и на ящик с пивом.

      Анна Федотовна улыбается:

      – На день, значит…

      Из камышей, что растут у островка чуть левее базы, раздается ответный крик:

      – И-и-и-и…

      Его слышат и студенты-биологи, работающие этим летом под Дубной. Их семеро, и плюс преподаватель, Софья Матвеевна. Она качает головой:

      – И тут покоя от пьяниц нет! Хоть бы зверя не пугали, ладно уж людей.

      Она наклоняется, срывает какое-то чахлое растеньице, спрашивает стоящего рядом парня:

      – Борис, вот кислица обыкновенная. Будь добр, скажи, чем она для нас интересна?

      Борис берет из рук Софьи Матвеевны травинку, глубокомысленно смотрит на нее и тут замечает однокурсницу Настю, крепко сбитую девушку в вязаной красной шапочке.

      – Настя! – кричит он. – У нас тут вопрос к тебе. Что сие есть?

      Преподаватель ничего не успевает сказать, а Настя уже отвечает:

      – Оксалис Ацетоселла. Клейстогамные цветки. Лепестки редуцированы, пыльники не вскрываются. Самоопыление идет внутри бутона.

      – Правильно! – восклицает Борис. – Я, Софья Матвеевна, это же самое и хотел сказать.

      Преподаватель замахивается на него хворостинкой, он, смеясь, убегает, а она кричит вслед:

      – К ужину не опаздывать!

      – Не опоздаю. Только посмотрю, по какому поводу на охотбазе с ума сходят.

      А на базе никто с ума и не сходил. Трое друзей праздновали встречу вполне пристойно и культурно. Догорал костер, дозревали на мангале шашлыки, Мишка выстроил в ряд пустые уже бутылки, на горлышко каждой поставил по еловой шишке, стал на колени, отбросив в сторону свой ортопедический ботинок, и нунчаком ловко начал сбивать эти шишки. Андрей кинокамерой – сегодняшний подарок! – снимает Мишкино искусство. Панин перебирает струны гитары:

      Ликуй, пока над головой светило катится

      И рядом дачница живет в цветастом платьице.

      У вас уже душа горит, и запах меда на губах,

      И взгляд туманится,

      Ну а она все ох да ах, я буду вашей, говорит,

      Не раньше пятницы…

      Все шишки сбиты. Мишка поднимает палец и торжественно говорит:

      – А теперь – по заявкам родных и близких мне людей показываю трюк, который не имеет себе равных! Андрюха, оттащи бутылку подальше, метров за десять от меня, вон к тем кустам… правильно. Теперь ставь на горлышко шишку… Нет, что-нибудь поменьше… Спичечный коробок. Вот так. Отходи в сторону. Внимание… Вадик, играть туш – и смолкнуть… Отлично!

      Гречихин обувается, поднимает нунчак над головой, как бы демонстрируя его почтенной публике, потом роняет, подфутболивает снаряд ногой, и тот летит в цель, не задев бутылку, сбивает коробок и зависает на кустах, в полуметре от притаившегося там Бориса. Студент ломанулся оттуда, как лось.

      Хорошо, что троица не заметила этого, поскольку в ту самую секунду закричала