Здравствуй, 1984-й. Дмитрий Иванов

болтают.

      – Не звал я старшего, семиклассника позвал, а то боюсь, что Аленку не отпустят одну, – припомнил я.

      – У нее в десятом еще братец учится, вот они и обсуждали, стоит или нет за сестру у родителей просить, – пояснил директор. – Ладно, иди. И еще раз молодец, что врать не стал, поступок взрослого человека. И это… на следующей неделе тебя, скорее всего, вызовет твой спасенный пострадавший, меня уже известили.

      Я ушел, вспоминая, что через год директор уйдет с работы, вроде как заболеет сильно. Я не интересовался, что с ним случилось, а жаль. Надо как-то намекнуть – мол, выглядите плохо.

      Пройдя мимо стукачки-училки, сверлящей меня взглядом, зашел на урок истории. Кроме меня, в классе была еще и Кузякина – уже сформировавшаяся девочка с заметной грудью.

      – О, Штыба! – фамильярно начала она. – Хорошо, что ты пришел рано. Ты нас на день рождения пригласил? Верка сказала.

      – Да, Диана, извини, что не лично. Архарова сказала, что сама поговорит.

      – Да ерунда, я вот что скажу, день рождения без музыки – это ни о чем. Хочешь, я свою принесу? У меня есть магнитофон «Казахстан-101», стерео, и радио там есть встроенное. Но весит он прилично – килограмм восемь, сама не донесу.

      – Диана, отличный подарок! – обрадовался я.

      – Ты очумел, Штыба! Какой подарок?! Я на время принести могу! – пошла пятнами Кузякина.

      – Да я понял, подарок в том, что музыка у нас будет. Я и не подумал про нее, а ты, видишь, умница какая. Кассеты, батарейки? – быстро спросил я, видя, что класс стал заполняться детьми.

      – Есть все, – буркнула она и, обернувшись, язвительно добавила: – Тоже в подарок!

      Надо все равно взять про запас батареек. Сколько же они стоят? Копеек тридцать вроде, но видел и дешевле, а надо восемь штук. Куплю в универмаге.

      Тема урока – «Культура народов России во второй половине девятнадцатого века». Я еще раз перед уроком бегло прочитал заданные параграфы и тут же с удовольствием понял, что не зря это сделал.

      – Штыба, к доске! – прошипела историчка.

      Выхожу, недовольно оглядывая в очередной раз свою неказистую одежду.

      – Кто из деятелей культуры являлся основоположником критического реализма в грузинской литературе? – с ходу начала валить меня училка.