Диагностика кармы. «Жизнь, как взмах крыльев бабочки». Книга 12. Сергей Николаевич Лазарев

талантливым?

      Несомненно, – отвечает он.

      Не буду касаться его военных операций, – говорю я, – просто объясни мне следующий факт. После войны в Советском Союзе была создана атомная бомба. Возле города Тоцка был испытательный полигон. Ученые предупреждали, что не только сам взрыв, но и его последствия могут быть опасны для человека. Была поставлена задача выяснить, какие последствия для здоровья солдат может иметь атомный взрыв.

      Причем, – поднимаю я палец, – заметь, это было не военное время, когда жизнь ценится гораздо меньше. Так вот, Жуков послал туда солдат, предполагая, что после того, как они пройдут по зараженной территории, они могут болеть и умирать. Как ты думаешь, сколько он послал человек?

      Мой товарищ задумывается.

      Человек пятьдесят, наверное? – Потом, поймав мой взгляд, тут же поправляется: – Роту, сто человек.

      Больше, – говорю я. – Насколько я знаю, он послал туда сорок тысяч человек, четыре дивизии.

      Зачем было уничтожать столько людей? – ошарашенно спрашивает мой товарищ.

      Я развожу руками – чтобы получить более точную картину происходящего, чтобы легче было работать статистикам.

      Так вот, – продолжаю я, – так вел себя лучший из полководцев. Остальные в уничтожении собственных солдат часто преуспевали гораздо больше, поэтому советский народ превратили в пушечное мясо и на каждого убитого немецкого солдата приходилось четыре советских.

      Одной из главных отличительных черт советского руководителя, будь то военный чин, хозяйственный или партийный руководитель, являлось безду- тттие, безжалостность. Это типичное поведение атеиста.

      Но ведь сама система заставляла их быть такими, – не удержался мой товарищ.

      Правильно, это был атеизм, возведенный в систему, и безжалостное отношение к людям, их истребление социализм признавал нормой.

      Хорошо, – говорит мой собеседник, – тогда скажи, почему коммунизм не воспринял веру в Бога и не впитал ее в себя, ведь тогда он был бы неуязвим?

      А как ты думаешь, почему один из отцов коммунистической теории написал следующие строки: «Когда речь идет об интересах пролетариата, не может быть и речи ни о какой морали и нравственности»?

      Приятель изумленно глядит на меня.

      Это объяснить невозможно.

      Ничего подобного, просто нужно знать, с какой стороны смотреть. Понятия морали и нравственности приходят к нам через религию. Именно она заставляет нас преодолевать эгоизм, поклонение желаниям и благополучию и ощущать себя едиными с другими людьми. И у язычника вполне могут быть такие же чувства, но для него это явление случайное, а для верующего закономерное.

      Так вот, почему же Энгельс отрекался от нравственности? Потому что это был завуалированный отказ от религии. Тогда возникает вопрос: чем был обусловлен этот отказ, почему не нужна была религия? Потому что коммунизм, по сути, явился альтернативой религии. А если точнее, это была первая попытка соединить науку и религию.

      Любой