Помещик. Том 8. Мир-о-творец. Михаил Ланцов

– один народ – одна вера». Империя даже в идеальном мире неспособна на такие фокусы. Это формула для маленького мононационального государства. Да и то весьма условная, так как даже в приближении девяноста процентов ее выполнить технически не представлялось возможным.

      Старая Османская империя, построенная, по сути, как реинкарнация Византии, была населена десятками народов, которые исповедовали не только католицизм, православие, суннизм и иудаизм, но несколько десятков иных ветвей авраамических религий. И повторять ошибку крестоносцев Андрей не собирался – в оголтелых попытках что-то жестко навязать местным жителям. Ибо это влекло за собой безусловные и по сути своей бесконечные внутренние вооруженные гражданские конфликты.

      Ему же требовалось совсем иное.

      Ему требовалось в самые сжатые сроки слепить из обломков державы хоть как-то работающую конструкцию. Причем не требующую от него постоянного ручного управления. С этой «радостью» он уже настрадался в Туле и своем графстве.

      Но там имелся дефицит кадров. А тут вон – море.

      Тем более что он во время своего выступления старался четко показать, что он не враг ислама. И не собирается за него преследовать. Что в теории позволяло относительно мягко собрать обратно под крыло Империи многих аристократов Великой Порты.

      Понятное дело, что в восторг от его программного выступления не пришел никто. Но это и не требовалось. Главное, что каждый увидел для себя определенное поле возможностей и заинтересовался…

      Глава 7

1560 год, 17 января, Константинополь

      Андрей сидел на своем троне и молча смотрел на Михримах.

      Женщина была бледна. В глазах ее отчетливо читался страх. Но она держалась, стараясь не уронить достоинство перед присутствующими мужчинами. Они ведь были не наедине.

      Ее брат Баязид согласился принять предложение нового Императора и сдал эту особу вместе со всеми детьми. И даже личными слугами. Общим сетом. Да так ловко и складно все провернул, что она даже вывернуться и удрать не сумела.

      – Долго же ты от меня бегала, – мрачно произнес Андрей, глядя на нее тяжелым давящим взглядом. – А ведь замуж хотела. Или в крайнем случае дочь свою выдать, если сама не глянешься. Что? Желание пропало?

      – Я поняла, что мы не пришлись к твоей душе. Чего же навязываться?

      – И поэтому ты попыталась убить мою законную жену? А потом, когда ничего не получилось, постаралась нас поссорить?

      – Видит Бог, я не хотела. Просто моя любовь… о боже… да меня словно сам шайтан толкал на эти дела, пользуясь моими чувствами к тебе.

      – Шайтан, значит. – покачал головой Андрей. – А какими чувствами, кстати?

      – Любовь. Я ведь тебя люблю. С той самой ночи в башне правосудия.

      – Я должен в это поверить?

      – Нет… но я сказала это только потому, что ты спросил.

      – Ты понимаешь, что я должен с тобой сделать за твои прегрешения?

      Женщина промолчала.

      – Я должен убить