Амур. Лицом к лицу. Братья навек. Станислав Федотов

которых просто и доходчиво разъяснял всяческие теоретические вопросы партийной жизни. В то же время не спеша расставлял на важные посты своих людей и теперь на любых дискуссиях получает большинство. Сяосун с некоторым самодовольством вспоминал, как он сам по всей Маньчжурии создавал нечто похожее – «спящие» ячейки, которые, кстати, до сих пор не было возможности «разбудить», их обязательно следует перепроверить, ведь столько лет прошло, люди могли и позабыть, на что подписывались. Поэтому он уже давно решил, что в одном лесу два тигра не живут[8], одному придётся уйти, что политика Сталина, пожалуй, ему больше подходит и, служа в ОГПУ, стремился к тому, чтобы его заметили как сторонника Генерального секретаря. Наверно, неслучайно его неожиданно вызвали к начальнику Контрразведывательного отдела Артузову. Сяосун знал этого человека, как говорится, издалека, лично не был с ним знаком, при случайных встречах на Лубянке приветствовал, как полагалось, и, конечно, заметил, что Артузов равнодушно-автоматически отвечал на приветствие. И вдруг – этот вызов! Вообще-то, Сяосун служил в Секретно-оперативном управлении, куда был определён после работы с делегацией Чан Кайши, и преподавал шаолиньцюань[9] на высших курсах ОГПУ, к другим отделам отношения не имел, однако вызов был подтверждён вторым заместителем председателя ОГПУ Генрихом Ягодой, а это много значило. Холодея от предчувствия удачи, Сяосун переступил порог небольшого кабинета начальника КРО.

      Артузов сидел за двухтумбовым столом, покрытым зелёным сукном, перед ним лежала карта Маньчжурии. Точно, возликовал в душе Сяосун, не зря я тут томился, ждёт меня моя Маньчжурия!

      – Садитесь, – показал Артузов на стул перед столом. Сяосун сел на край, всем видом показывая вопросительное ожидание. Артузов раскрыл папку, лежавшую поверх карты, заглянул в неё и поднял глаза на Сяосуна. Глаза были чёрные, пронзительные. – Это правда, что вы обучались искусству боя в монастыре Шаолинь?

      В хрипловатом баритоне начальника КРО прорезывались нерусские нотки, но не еврейские, как у Краснощёкова и Ягоды, а какие-то певучие, словно говоривший был родом из поющего народа, а может быть, так и было, поскольку Артузова звали Артур Христианович, уж никак не по-русски.

      – Правда, – без задержки ответил Сяосун. – Но я был в монастыре всего год, а постигать искусство боя надо всю жизнь.

      – Вы имеете в виду бой непосредственно или в переносном значении?

      – И то, и другое.

      – Почему вы покинули Китай?

      – Хочу постичь искусство революционной борьбы, а где этому учиться, как не в России?

      – Скучаете по семье?

      – Естественно.

      – Как вы отнесётесь к тому, что мы направим вас в Китай?

      – Отправлюсь, куда пошлёте, а как отнесусь – не имеет значения.

      – И всё-таки?

      – Если это даст возможность увидеться с семьёй – буду рад.

      Артузов улыбнулся

8

В одном лесу два тигра не живут – китайская пословица.

9

Шаолиньцюань – шаолиньский способ боевой борьбы (кит.).