Мой ласковый зверь. Евгения Паризьена

среда, как же её ненавидела. Ведь настырный дедушка заставит дополнительно заниматься экономикой.

      – Инна, где твои учебники? – ворчливо добавил две ложки сахара в кофе.

      – Я их случайно уронила в лужу и они сохнут на батарее, – поджала плечи от настигшего позора.

      – Какая легкомысленная! Умоляю не превращайся в свою мать. Она по молодости доставила столько хлопот.

      – Обещаю быть пунктуальной, – старалась его убедить, и едва пожилой мужчина начал вещать, напала жуткая зевота. В глаза хоть спички вставляй.

      – Спишь, да?

      – Дедуль, нам в университете много задают, – надеялась увести от себя подозрения.

      – Глупости. Если сейчас расслабиться, как станешь работать в моей компании? Ох, молодёжь, вас кроме развлечений ничего не интересует, – ужасно расстраивался.

      – А как радоваться жизни? Скажи, очень любил бабушку? – решила с ним посекретничать.

      – Не отвлекайся.

      – Ответь, пожалуйста, – выпрашивала, желая узнать много подробностей.

      – Любви не существует. Это бред, написанный в романах. Есть взаимное уважение, привязанность, – рассуждал властный мужчина.

      – Обман. Если сердце разрывается от боли, тоскует. Как тогда это называется? – отстаивала свою точку зрения.

      – Просто одержимость, которая хуже болезни.

      – Значит, заболела. И вряд ли излечусь, – произнесла тоскливо, чем привлекла его внимание.

      – Жениха нашла? Сначала учёба! Твою мать упустил, с внучкой подобной ошибки не совершу. Раскрывай тетрадь и записывай. Довольно болтовни, – обратился строгим тоном, с ним вообще шутки плохи. Нельзя возражать, иначе всё закончится скандалом.

      Трудились до самого вечера. Домой приползла жутко уставшей и голодной. Благо мама выпекала пиццу.

      – Вкуснятина!

      – Инн, не таскай грязными руками.

      – Помираю с голода. От этой экономики болит голова, – тайно стащила ломтик колбасы.

      – Лентяйка, молись, чтобы дедушка не слышал. Он безумно строгий, – натерла она сыр, тогда приметила знакомые кроссовки возле двери.

      – Дядя здесь? Почему раньше не сказала?

      – В спортзале тренируется. Не мешай ему, через полчаса сядем ужинать, – предупредила, а я тем временем не стерпела и прокралась вниз. До моих ушей донеслась приятная музыка, но только его не обнаружила. Разглядываю гантели, услышав шум в ванной. Медленно подкрадываюсь, как же одолевает соблазн, зайти туда. Незаметно повернула ручку, мой пульс колотился как сумасшедший. И вскоре оробела, увидев Богдана голым. Это такой стыд. Рассматриваю его и поражаюсь насколько он прекрасен. А дальше бес обернулся, заставляя ужасно раскраснеться.

      – Извращенка, не совестно пялиться? Отвернись немедленно! – зарычал, гневно искав полотенце.

      – Прости, я испачкала руки, – более идиотской причины, не сумела назвать. Зато он выглядел злым.

      – А врать не хорошо! Стой, отпускал тебя? – прислонил меня к зеркалу, реально испугалась.

      – Богдан, умоляю не сердись.

      – Прекрати,