Лови момент. Тара Девитт

восхождением. Гавань слишком мала для больших рыболовецких судов, зато вмещает множество мелких лодок. В июне у нас стоит типичная орегонская погода – облачно и влажно, День независимости мы отмечаем не так пышно, как соседи. Остается только август – единственный месяц, когда наш городок, построенный на ошибках и вопреки здравому смыслу, способен показать себя во всей красе, а местные предприниматели – заработать большую часть годовой прибыли.

      – Как мы уже обсуждали, понятия не имею, – отвечаю я. – Мне нетрудно пару раз в месяц прибраться и присмотреть за домом, пока я в отпуске. – Не желая вдаваться в долгие обсуждения, встаю со скамейки, заключаю подругу в объятия. – Ну все, не опоздай.

      – Увидимся завтра. – Рен машет мне на прощание. Посылаю ей воздушный поцелуй.

      Выйдя из парка, неторопливо бреду мимо до боли знакомых магазинов, приветствую местных жителей, которых знаю всю жизнь.

      На Мейн-стрит висит баннер с надписью: «Фестивалю Спунса 150 лет». На каждой свободной поверхности – листовки и плакаты с фотографиями: десятки байдарок у мыса Основателей, парк, заполненный зрителями и участниками. Целая стена универмага «О’Дойл» увешана изображениями песчаных лабиринтов: каждый год местные энтузиасты выходят на пляж и рисуют граблями на песке замысловатые узоры. Большая часть снимков посвящена самому фестивалю: гонки на каноэ, маскарад, кулинарные конкурсы… Да, и непременный атрибут выставки, – отдельный стенд с портретами победителей прошлых лет. Эти самые большие, в рамках: их невозможно не заметить.

      Иэн и Кэссиди торжествующе смотрят на меня с прошлогоднего снимка, пока я несу пакет с песочным десертом на кассу. Рядом – две фотографии Иэна с моим средним братом Сайласом; тогда они были неразлучны. Потом, шесть раз подряд – Иэн и его отец, мэр Иэн Карвер-старший. Иэн побеждает на фестивале с восемнадцати лет. В этом году будет десятый раз.

      По обыкновению, целую кончики пальцев, прикладываю к фотографии двадцатилетней давности – на ней мои мама и папа, в год, когда они выиграли главный приз.

      Забираю сдачу, прощаюсь, загружаю продукты в пикап. Стоит сесть за руль, в голове вновь начинает играть заезженная пластинка.

      Как ни странно, я совершенно не ревную Иэна к Кэссиди. Пусть забирает. Лучше она, чем я.

      Но вот что меня терзает: говоря себе «лучше она, чем я», неизбежно подразумеваю «она лучше, чем я». Кэссиди – врач, из семьи врачей и юристов. Целые поколения ее родственников уезжали из Спунса, приобретали многочисленные регалии, вершили великие дела, а если и возвращались, то лишь из уступки или чувства долга. Типа: «Ну я же не могу бросить маму, а школьный округ в графстве таком-то (указывается одно из соседних) имеет очень хороший рейтинг!» Будто бы остаться в родном городе – громадное одолжение.

      Но это не про мою семью. И особенно не про меня.

      Вообще-то дело вовсе не в том, что Иэн ушел к Кэссиди. Испепеляющая ревность давно остыла. Просто Спунс и мой город тоже. Я вступила в оргкомитет по подготовке к грядущему фестивалю два года назад. Рассылала