Папа. Герман Михайлович Шендеров

стенда «Разыскиваются». Стенд сиротливо пустовал. На проходной скрипела карандашом по кроссворду мордатая дежурная. В покрытом свежепостеленном линолеумом коридоре царила странная, почти мертвая тишина: не бузили профурсетки в обезьяннике, не шуршали рапортами менты. Гендос не выдержал, спросил дежурную:

      – А что, все уехали куда, или у вас тут всегда так?

      Та зыркнула исподлобья, не ответила. Наконец, с побуревшей изнутри от частых чаепитий кружкой в проход выглянула дебелая – как несгораемый шкаф – майорша с ярко накрашенными губами. Отхлебнула чаю, прочла из открытой папки:

      – Арзамасов Геннадий? За-а-а мной.

      Поманила в кабинет пальцем с длиннющим наращённым ногтем.

      «Такими только яйца выкручивать» – обреченно подумал Гендос.

      Усевшись, майорша принялась листать папку, не забывая шумно прихлебывать из чашки; в рот ей попала чаинка, и та, недолго думая, сплюнула прямо в дело Гендоса. Тот смиренно сидел и ждал, пока обратятся. Наконец, страницы в папке кончились, и майорша подняла глаза на поднадзорного; взгляд – на мусорное ведро добрее смотрят.

      – Что, Арзамасов, будем знакомиться? Я – Алла Константиновна, твой надзирающий по условно-досрочному.

      – А я…

      – А ты – вонючий педофил, – перебила его майорша, – которого нужно было еще на зоне кастрировать, чтоб покладистей был. И на твою характеристику положительную…

      Последовал ещё один плевок в папку; по бумаге расползлось коричневое пятно.

      – Так что слушай сюда. Следить я за тобой буду внимательно и пристрастно. Надьку обидишь – пеняй на себя. К дитёнку её лучше вообще не приближайся, понял?

      – Да за кого ты… вы меня держите? Вы дело читали? Ей до шестнадцати месяц оставался!

      – Плевала я на твое дело! Тьфу! – на бумаге расплылся ещё один коричневый от чая плевок. – Вы для меня все на одно лицо. Накуролесил в своем Волжском, теперь сюда приехал? Смотри, Арзамасов, ты мне за решеткой больше нравишься, так что дурить не рекомендую. Держи-ка вот номер, запиши в телефон. Если на звонок с этого номера не ответишь – перезванивать не буду, вышлю наряд, понял?

      – Понял. Только мобилы у меня нету.

      – А что? Не отработал ещё? На-ка – для таких долбоящеров специально держу.

      На стол шлепнулась дешевая кнопочная звонилка – явно сменившая не одного хозяина.

      – Зарядку на базаре подберешь. Это не подарок. До копейки вернёшь. Кстати! Как у нас с работой?

      – Не искал пока.

      Так Гендоса даже следак не прессовал – нормальный мужик попался, с пониманием; после суда даже шепнул, поглядев на потерпевшую, мол, «такой я бы и сам засадил». А у этой то ли ПМС, то ли недотрах хронический. А колечко-то на пальце имеется!

      «Поглядеть бы на бедолагу, что с эдакой мегерой ложе делит!»

      – А чего тянем? Или ты Надьке на шею намылился? Давай на комбинат. Хошь – в литейный, хошь – сразу в шахту, я устрою.

      – Да я как-то сам наверное.

      – Эт