Йага. Екатерина Гейзерих

издавать звериные звуки? Коряга зацепилась за лодыжку, будто бы схватилась рукой. Вася упала и рассекла щеку. Темнота.

      Прошла минута или час, она не знала. Царапина на бледной веснушчатой щеке уже зажила. Вася побежала дальше – она должна была найти проклятую бабку до утра, а иначе жизнь кончена. Наконец показалась деревянная изба.

      – Открывай! – кричала Василиса и стучала в дверь кулаками. – Скорее!

      Волки выли всё ближе. Они преследовали её всю дорогу, чувствуя пульс в венах, слыша тяжёлый женский хрип. Крыльцо прорезал свет из избы.

      – Ну?

      На пороге стояла красивая молодая женщина. Волосы цвета смолы, тягучие, терпкие, как конская грива, густые и шелковые. В них так хотелось зарыться лицом, чтобы дышать бесконечно ладаном и горькой полынью. Чёрные брови, вишнёвые глаза – Василиса никогда не видела столь красивой девушки.

      – Ну?! – с напором повторила хозяйка избы.

      В небесах сверкнула молния, озарив лицо Василисы. Испуганная и уставшая, беглянка открыла рот, чтобы произнести хоть слово, но обрушилась на плечи хозяйки, как мешок с песком. Дверь избы захлопнулась. В лес вернулась кромешная тьма.

      ***

      Василиса проснулась от запаха горячего шоколада. Тяжелое одеяло так уютно накрывало её плечи, что она сначала подумала, будто дома. Только вот где её дом? С улицы веяло осенними листьями, а в избе пахло чем-то… Полынь? Шалфей? Может быть, запах чайного дерева, которым пах крем её покойной бабушки… Стоп, откуда у неё кот?

      В ногах у Василисы спал огромный чёрный кот. Он приоткрыл жёлтый глаз и уставился на гостью.

      – А!, – вскрикнула Вася и села. Натопленая изба, треск поленьев и соблазнительный аромат горячего шоколада. На полках стояли крынки и глиняные горшки. Под потолком висели сушеные травы – вот откуда аромат. В углу небрежно подметала пол метла без помощи человеческих рук. Метла издавала размеренный убаюкивающий «щщщух!», «щщщух!». Василисе снова захотелось спать. Её веки наливались тяжестью, а тёплое одеяло будто само ползло на плечи. Она слышала старинную песню, что пела ей когда-то мама.

      – А ну брысь!, – вошедшая со двора старушка замахнулась на кота. Тот вскочил и юркнул на комод.

      Василиса сразу взбодрилась. Бабушка была похожа на бабу Ягу из сказок – горбатая, хромая и седовласая, в павлопосадском платке с крупными цветами. Волосы бабки тянулись по всей спине рекой и как будто растворялись в земле – не было им конца да края. Старушка взяла глиняную чашку, зачерпнула из котелка у печи какую-то жидкость и протянула Василисе.

      – Ишь ты, кошь человеческая. Даже повернуться не попросила, изба сама тебя приняла, – ворчала Яга. Она села в кресло и взяла в руки вязание.

      Василиса принюхалась к чашке. Кажется, это был какао с молоком и корицей. Она сделала глоток, и по телу прошло тепло и спокойствие, будто бы всех проблем и тяжестей, всех горестей и грехов человеческих не существовало не только в её жизни, но и на всей земле.

      – Простите… Мне было очень страшно, – наконец сказала Вася, и от воспоминаний её голос дрожал, словно листья на ветру.

      – Что же тебя так напугало? – баба Яга прищурилась и наклонилась ближе, изучая девушку.

      – Волки.

      – Волки в грозу не воют, – заметила Яга с легкой улыбкой. – Это Водяной был, крови хотел.

      – Не смешно.

      – Обидчивая какая. Откуда же ты свалилась на нашу голову?

      – Меня Игорь бросил, – тихо сказала Вася, пытаясь скрыть слезы.

      Яга ничего не ответила, но ее лицо исказилось в недовольной гримасе. Она бросила взгляд на кота, который внимательно следил за Василисой. Его огромные желтые глаза сверкали в свете печи.

      – Подруга сказала, что вы помочь можете. Говорит, к бабке сходи – назад приворожит.

      – К бабке ты далеко добралась, – усмехнулась Яга.

      Василиса нервно оглянулась. За окном ветки елей трепетали под порывами ветра, обрисовывая зловещие тени на стенах.

      – А где я, кстати? Это далеко от МКАД? – спросила она, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей.

      Кот чихнул, и в комнате раздался мерзкий смешок, словно сами стены посмеивались над девушкой.

      – Привороты – дело тёмное, – изменила тему баба Яга. – Они душу высасывают.

      – Как это? – Василиса подалась вперед, загипнотизированная словами старухи.

      – А так. Любить-то он тебя будет. Только как покойник. Ходить за тобой везде, молчать, мычать. Душу всю истерзает. А кто приворот сделает – тому трижды вернётся.

      – То есть я зря сюда шла…

      – Зря, кощь, зря, – кивнула Яга тяжело. – Мы вам, людям, в ваших делах не помощники.

      – Кто – мы? – заинтересованно спросила Вася, но Яга уже не слушала. Она встала и проковыляла в другую комнату.

      Василиса осталась наедине с котом. Тот вернулся к кошачьим мыслям и задумчиво смотрел в окно на мрак и холод осеннего леса. Какао почти кончился. Его аромат успокаивал Василису немного, но тревога не