Сергей Эйзенштейн. Киноакадемик. Маленькие рассказы о большом успехе. Николай Яковлевич Надеждин

с какими-то людьми в кожанках. Речи большевиков показались молодому Эйзенштейну убедительными. И он решил – за ними будущее…

      Так решалась судьба многих – или в ту, или в другую сторону. В первые дни 1918 года Сергей узнал, что его отец Михаил Осипович уехал из России.

      12. Революция

      Великую катастрофу, разрушившую в конечном итоге Российскую империю, многие восприняли, как большую надежду. Эйзенштейн, не особо вникавший в политические детали происходящего, революцию воспринял с энтузиазмом. Едва осознав, что происходит, он стал большевиком…

      Стал ли? Сегодня, с дистанции прожитого столетия, все выглядит иначе, чем тогда, поздней осенью 1917 года. У Эйзенштейна, ещё совсем мальчишки, не имевшего жизненного опыта, особых вопросов не возникало. Что он терял? Деньги, имущество? Но у него ничего не было – только грандиозные планы и казавшиеся несбыточными мечты.

      Он уже грезил театром, не зная ещё как к нему подступиться. Мечтал быть в числе реформаторов искусства, не понимая, что и как следует реформировать.

      Его влекла революционная романтика. Идеи-то прекрасные – дать волю народу, освободить его от «векового рабства». Что стоит за этими трескучими фразами люди его поколения, случалось, не могли осознать и на склоне лет, принимая желаемое за действительное, а государственную пропаганду за истину.

      Всякий раз, оглядываясь на жизнь людей, чья молодость пришлась на революционные годы, задаёшься вопросом – повинны ли они в чём-либо. Повинны – как все мы, граждане своей страны, отвечающие за судьбу родины. И совершенно ни в чём не виновны, поскольку от одного человека не зависит ровным счётом ничего.

      13. Доброволец

      18 марта 1918 года Сергей Эйзенштейн пришёл на сборный пункт и записался добровольцем в Красную Армию.

      Молодая большевистская республика остро нуждалась в военных специалистах. А тут – пусть и совсем молодой, не нюхавший пороха, но почти офицер, почти инженер, вполне здоровый и сильный парень «подходящего» происхождения – Сергей не стал афишировать свои истинные корни, умолчав о профессии и социальном статусе родителей. Его полтора года в институте сочли за незаконченное (в силу «революционных причин») высшее образование. И назначили специалистом в инженерное подразделение.

      А что он умел к тому времени? Воевать? Нет, воевать не умел. Но мог построить дом. Мог протянуть телефонную линию и наладить электричество. Мог выкопать блиндаж и возвести речной мост. В школе прапорщиков курсантам преподавали основы разминирования – Эйзенштейн мог быть сапёром. Для военного времени способности просто неоценимые.

      Почти полгода Сергей вместе с сослуживцами прожил в казармах. Он участвовал в обороне Петрограда, строил укрепления под Нарвой, проектировал и возводил военные сооружения на реке Луге. А в моменты затишья по поручению командиров рисовал агитационные плакаты.

      В сентябре 1918 года