Психопат: ночь в аэропорту. Том 1. Яков Румянцев

стоял у стены, наблюдая, как застилается этот барьер ада, отдаляющий его от убийцы. Умоляющий мальчишка метался, раскладывая обратно чемоданы и куртки. В его глазах читалось неподдельное отчаяние. Руки слабо, едва дрожа, укладывали вещи, восстанавливая барьер.

      Ноздри комиссара раздулись, грудь наполнилась воздухом. С этим преступником нельзя договориться. Уолтер также догадался, что это не просто террорист, а настоящий профессионал.

      Мольба молодого парня раз за разом отзывалась глухим эхом в ушах комиссара.

      Она напомнила ему супермаркет «Ariel». Крики людей… Стоны… Те мгновения буквально растерзали его душу. Он вспомнил рядом лежащего старика с обрубленными ногами, ужасающую, с выпуклыми глазами, голову рыжеволосой женщины, валявшуюся у него в ногах. Этот дикий запах жаренного человеческого мяса, раздающийся непрерывной смесью запахов испражнений и мочи среди разваленных трупов. Но всех больше он опасался только одного воспоминания. Уолтер всегда старался закрыть его в черном саркофаге под тоннами каменных глыб счастливых моментов, но таковых после этой картины не оставалось, и тогда он в надежде, чтобы этого не случалось, частенько избегал домашней суеты, оставаясь на работе или проверяя не по одному десятку раз уголовные дела в своей следовательской комнате.

      Это было в тот же момент. Уолтер старался нащупать рукой Жасмин, но ее не было рядом. Звуки были отдалёнными, что комиссар сначала не понимал, слышит ли он, но потом детский крик стал разрывать его перепонки. В двух метрах от него извивалась маленькая Жасмин, ударяя себя по лицу, чтобы потушить огонь. Уолтер мгновенно бросился к ней. Освободившись от обгоревшего пиджака, комиссар крепко сжал руки дочери и осторожно приложил ткань на горящую рану. Жасмин билась в конвульсиях, кричала и плакала, но все напрасно, Уолтер так сильно ее сжал, что она не могла и пошевелиться. Но когда он убрал свой пиджак с щеки, девочка вскрикнула еще сильнее. И только тогда комиссар полиции понял, что она уже кричит не от своей боли, а от ужаса, который вселял в нее образ отца. Правая рука была раздроблена до кости, а глазное яблоко вытекало с особой тягучестью, напоминая образ мертвеца.

      Эти мысли заполонили разум комиссара яростью.

      Уолтер резко развернулся и направился быстрым шагом, удаляясь от захваченной крепости.

      – Комиссар? Что будем делать? – едва догоняя своего шефа, спросил Жак.

      – Мне нужны все видеозаписи, чтобы проследить его маршрут в этом аэропорту! Мне нужна вся информация об этом человеке, вплоть до того, где он спал этой ночью. Всё, что у нас есть на него, мне нужно прямо сейчас! – переменился комиссар в одно мгновение. – Также выяснить, кто такой Михаил Воронин и как он связан с этим парнем.

      – Что с жандармами?

      – Я сам сообщу.

      – Не стоит, – раздался приближающийся голос. Это был Гюстав Женерё – дивизионный генерал, заместитель генерального директора Национальной