Пепел и пустошь. Елена Гринева

это небольшая тюрьма в подвале базы, куда отправляли проштрафившихся солдат. Про подвальный карцер ходили разные байки. О том, что кормили там помоями, о смертельном холоде и о многом другом.

      Я поплелась в комнату, опираясь на плечо Клевер. Ветер суетилась рядом.

      – Все будет хорошо. Всего лишь нападение, не первое и не последнее. Я сейчас быстро посмотрю списки и вернусь в нашу комнату.

      Лица подруг расплывались перед глазами. Дальше были бесконечные коридоры и лестницы, а затем я рухнула на кровать и закрыла глаза.

      Будь проклята, дурная ягода! Зачем я вообще ее пила?

      Сон был тревожным. Крот надевал мне на палец кольцо-шпион со словами:

      – Найди принца. Кровь имперцев очень питательна, а я проголодался. – Затем он хищно облизнулся и продолжил: – Ну же, давай сражайся за родину.

      Его серая морда превратилась в лицо начальника штаба с черными глазами без зрачков. На лице его блуждала улыбка:

      –Знаешь, в чем правда? Там, в тюремных камерах в подвале мы отдаем землян на корм нибирийцам. Поэтому кольцо придется отдать.

      Я долго не могла понять, в чем связь между кольцом, тюрьмой и кровожадными нибирийцами

      Следующий сон был очень реалистичным.

      Ветер сидела, прижавшись к Клевер. Из глаз у нее текли слезы. Подруга шептала:

      – Мне страшно. Предчувствие плохое. Хотя, впрочем, с тех пор, как подписала этот чертов договор, всегда страшно. Каждый раз перед сном думаю, что будет завтра. Как же хочется домой! Что нам делать, Клевер?

      Затем голос Нессы:

      – Все нормально, не волнуйся, я буду рядом. Завтра вместе пойдем.

      Затем тишина. Потом снова Ветер:

      – Но в списках ведь тебя нет!

      Усталый вздох и голос подруги:

      – Пусть она остается. В таком состоянии нет шансов. Это все я виновата и чертова дурная ягода.

      Заскрипела кровать. Знакомые шаги. Кажется, Ветер.

      – Ясно. Тогда давай оставим хотя бы записку?

      Скрип дверцы маленькой тумбочки. Клевер смотрит на меня своими темными глазами. Они словно светятся в темноте. Затем она прикладывает палец к губам и тихо говорит: «спи».

      И я снова проваливаюсь в сон, окончательно и бесповоротно.

      Когда открыла глаза, в комнате было уже светло. Где-то издалека продолжал доносится грохот. Я даже привыкла к этому звуку.

      Ветер? Клевер?

      Кровати девочек аккуратно заправлены. Может они уже работают в медицинском отсеке? В памяти появилось лицо главы штаба и его слова: «Подъем завтра в пять утра».

      Посмотрела на зеонские часы, купленные в электронном магазине. Время было двенадцать. Двенадцать! Я проспала, и никто не разбудил. Где же девочки?

      Быстро оделась в серую форму и вышла в коридор. Повсюду были люди и зеонцы. Рядом со мной кого-то несли из медпункта на носилках. Тело было полностью закрыто синим покрывалом. Синий здесь цвет скорби. Значит, под покрывалом тело погибшего солдата.

      К горлу подступила тошнота. Я быстро, чуть ли не бегом направилась в медпункт.

      Здесь