Пепел и пустошь. Елена Гринева

все здесь по договору, солнышко, – продолжила Клевер.

      – Вы не дослушали! – Ветер обиженно надула губы, пытаясь расковырять ногтем гладкую спинку кровати. – Я подписала договор, чтобы похудеть. На самом деле, моя страсть к вкусной еде ни к чему хорошему не привела. Полгода назад я была в три раза шире, чем сейчас.

      В комнате наступила тишина.

      – Солнышко, а ты не пробовала спортом заняться? – осторожно спросила Клевер и многозначительно посмотрела на меня. Мулатка попала в руки пришельцев, пытаясь спасти больную сестру. В этом мы были похожи.

      – Да, что теперь об этом говорить, – Ветер тяжело вздохнула, – зато теперь я легкая и невесомая, как порыв ветра

      Я обвела глазами комнату. Две двухъярусные кровати, четыре маленьких тумбочки для вещей и гладкие серые стены. На базе все комнаты резервистов были такими.

      Ничего лишнего. Идеальная чистота и пустота. Это раздражало. Даже какая-нибудь дурацкая картина, написанная неумелым художником, добавила бы комнате жизни.

      Но мы сюда не отдыхать приехали. Так нам говорили все.

      Внезапно в коридоре прозвучали шаги.

      – Проклятый зеонец, – прошипела Клевер и выключила фонарь.

      Дверь в нашу комнату открылась, и мы увидели смуглое лицо зеонца. Они были очень похожи на людей. Только уши вытянутые и заостренные кверху и глаза черные без зрачков, вот и все различия. Наверное, в земном фольклоре такими представляли эльфов.

      – База переходит в режим ночного отдыха, – спокойно сообщил зеонец. – Рекомендуем перейти в состояние сна.

      Затем он многозначительно на нас посмотрел и вышел.

      – Одного не понимаю, – проворчала Клевер, – он ведь может просто оповестить нас по радио или как там у них называются эти штуки? Зачем ходить по комнатам лично?

      – Я где-то читала, что зеонцы любят всех контролировать, это у них в крови, – ответила Ветер.

      – Интересно, сколько мы уже здесь?– Я молча смотрела на ночную тьму за окном. Были видны очертания деревьев-исполинов, где-то вдалеке кричала птица. Странно, этот пейзаж очень походил на одну из моих картин.

      – Три месяца, двадцать один день и восемь часов, – тихо сказала Клевер. – А такое чувство, что уже прошла целая вечность.

      После того, как мы приземлились на Зеон-12, первым делом нам вживили чипы, с помощью которых все резервисты за сутки выучили межгалактический язык и могли без проблем общаться с жителями планеты.

      Затем нам дали позывные. Точнее, каждый придумал новое имя сам. Я почему-то выбрала Дождь, Нина стала Ветром, а Несса выбрала Клевер: значок в форме клевера был на ее бойскаутской форме там, на далекой Земле.

      После этого нас быстро ввели в курс дела.

      Зеон-12 воевал с Зеоном-11. Причину конфликта не объяснили, но, судя по слухам, – это перенаселение на каждой из враждующих планет. Когда-то Зеон был в одиночестве, затем часть жителей перебралась на ближайшую пригодную для жизни планету и создала там колонию.

      Что мешало зеонцам решить проблему перенаселения другим способом, мы тоже не