Самый синий из всех. Екатерина Бордон

я думала, что все так умеют. Мама была в восторге: сначала от того, что я такой контактный ребенок (еще бы, я же трогала всех без разбору – так я знакомилась). Потом от того, какое богатое у дочери воображение. Думаю, ей и в голову не приходило, что я говорю правду. Вскоре и до меня дошло, что такая правда – не то, что люди хотят услышать.

      «Дура, я вовсе не завидую ей!»

      «Девочка врет, я так вовсе не думаю!»

      «Нет-нет, я люблю своего мужа».

      «Зачем ты всем сказала, что мне нравится Паша? Это не так!»

      «Ты меня бесишь, ты ненормальная!»

      «Никто никогда не будет с тобой дружить».

      «Это не я, это она подожгла занавеску!»

      «Дура!»

      «Лгунья!»

      «Ненормальная!»

      «Больная!»

      «Саша, ты уже была у психолога?»

      Случилось много всего, прежде чем я перестала прикасаться к людям. Прежде чем вообще перестала об этом говорить. Но главных выводов – пять:

      Люди всегда хуже, чем думают сами о себе.

      Никому не нравится правда.

      Нет ничего веселого в том, чтобы знать чужие тайны.

      Если ты другая, не признавайся НИКОМУ.

      И главное – пятое:

      Никому. Нельзя. Помочь.

      Никогда.

      – Ма-а-ам, вы дома? – шепчу я, открыв дверь.

      Комната отвечает молчанием, и я с облегчением понимаю, что, наконец, смогу побыть одна. С появлением Ксю это стало такой роскошью, что я уже и забыла, когда в последний раз квартира была только в моем распоряжении. Нет, я люблю Ксю. Она такая простая, ее цвета такие чистые… Прикасаться к ней все равно что смотреть на небо где-нибудь в лесу. В такие минуты мне становится легче дышать. И вообще… становится легче.

      В холодильнике почти нет нормальной еды – в основном баночки со всякими овощными смесями и грустные свидетели маминых попыток похудеть: сельдерей и обезжиренный йогурт. Поморщившись, я хватаю яблочное пюре, погружаю в него ложку и наконец разрешаю себе подумать о том, что случилось.

      Макарыч, конечно, потащил нас в медпункт. Я пыталась отвертеться, но он выглядел до смерти испуганным, даже руки тряслись. Еще бы, ученица грохнулась с каната! Прямо в объятия самого красивого (и, как оказалось, самого одинокого) парня в классе.

      Я закрываю глаза и вспоминаю тот момент, когда коснулась Андрея. Его кожа была теплой, но цвета… Внутри он как море или космос – бесконечная синева с крапинками-звездами других эмоций. Разве это возможно? Он ведь богатый, красивый, умный… Любимчик учителей, мечта всех девчонок. Все хотят быть им или с ним.

      И выходит, совсем его не знают?

      Тру лоб в замешательстве и стягиваю с головы капюшон. Синяя прядка падает на глаза, и я задумчиво кручу ее в пальцах. Голова совершенно пустая и отказывается принимать новую информацию. Error. Соединение потеряно.

      А у нас, оказывается, все-таки есть кое-что общее… Синева.

      Я приканчиваю пюре, перетряхиваю рюкзак в поисках телефона и начинаю бездумно серфить по соцсетям. Это помогает прочистить голову и отвлечься, пусть