Кот Пушик предупреждает. Екатерина Заренок

так показалось, что никто ничего не видел?

      Словом, этот угол в подвале стал первой квартирой в жизни Пушика.

      Забегая вперед, подчеркну, что в будущем (до этой книги!) наша хозяйка никогда никому не скажет о своем пушистом поступке. И все собственники квартир, понятно какого, дома, а также вообще все проживающие в нем будут считать, что котеночка подбросил кто-то чужой посторонний.

      И никто нигде не знал, что у этого котеночка есть имя №1, тайное имя Пушик, на которое он реагирует и откликается в первую очередь! И, надеюсь, всегда будет реагировать и откликаться в первую очередь!

      Впоследствии у него станут появляться другие имена, данные другими людьми. Наша хозяйка переживала, когда произносились эти имена. И особенно волновалась, когда услышала, что мужчина уже по привычке назвал его Лимоном. Особенно волновалась вот по какой причине. Наша хозяйка заботилась, в первую очередь, о безопасности котеночка. Заботилась о продолжении его жизни, о жизнестойкости, о жизнеспособности в суровых дворовых условиях и т. д. И поэтому решила, что если кто-то удосужился назвать Пушика «съедобным» именем Лимон – значит, котеночка будут «грызть» и «кусать». Кажется, медленно (как едят лимон) будут «грызть» и «кусать», «грызть» и «кусать»… Тогда, похоже, плохое и началось…

      Снова, забегая вперед, скажу. О как же больно и часто некоторые люди незаслуженно «грызли» этого котеночка… О как же больно и часто некоторые люди незаслуженно его «кусали»… Отталкивали. Выгоняли. Выдворяли. Вышвыривали. Толкали. И даже били…

      Люди, в данной ситуации, прошу прощения, ошибались, ничего не понимали (потому, что не хотели понять!) И сурово, незаслуженно «грызли» и «кусали». За неопрятность. За внешний вид.

      Многие люди таким дешевым для них образом, элементарно демонстрировали перед окружающими свою чистоплотность…

      Благодаря кому и чему этот славный котеночек продолжал существовать – одному только Богу известно!

      Итак, наша хозяйка оставила Пушика в подвале одного.

      Назавтра, примерно в пять утра, она вышла во двор и подошла к подвалу. Его железная входная дверь была уже открыта настежь.

      – Пушичек, Пушичек! – Еле-еле слышно, то есть, шепотом позвала вчерашнюю живую, драгоценную находку Векзария.

      И через мгновение прибежал любимый пушистый (живой!) комочек. Так его имя №1 было подтверждено в действии, на практике.

      Векзария прижала живое сокровище к своей груди. Пожалела… Затем спрятала его глубже, под одежду. И понесла в безопасное во всех смыслах место. Дальше от своего дома, на территорию, которая окружала несколько государственных учреждений. Накормила друга новой, более свежей едой. Погладила. Согрела. Уголки его повеселевших глаз нежно вытерла стерильным бинтом. И примерно через час принесла обратно в подвал.

      Подобные свидания повторялись до отъезда нашей хозяйки.

      После ее отъезда в подвале (в «прихожей»