Демократия по чёрному. Алексей Птица

Рибо помолчал, обдумывая ответ, прокручивая в голове полученные на этот счёт указания главы французского правительства, и лоббируя интересы всего кабинета в целом.

      – Хорошо. Я не вижу причин «ломать копья» из-за безвестного чёрного князька. Тем более, он принял христианство. Пусть его территория остаётся за ним. Все бумаги, полученные от его визиря об аренде этих территорий, будут аннулированы, о чём мы уведомим, как вас, так и канцлера Германии. Надеюсь, наш с вами военный и экономический союз будет долгим и плодотворным – и, обменявшись рукопожатиями, они расстались, довольные друг другом.

      Интерлюдия.

      Луиш Амош, прибыв в Бостон, вместе с Марией, на некоторое время впал в прострацию. Он уже отвык от цивилизации, а Мария к ней и не привыкала. Она забилась в угол каюты, и со страхом смотрела через иллюминатор на бурные волны Атлантического океана, а потом, и на огромный город.

      Ещё в Дуале, Луиш накупил ей дамской одежды, которую она не умела носить, и не понимала, зачем нужны перчатки, чулки, корсеты, и такое новомодное изобретение женской моды, как панталоны. Так же, как и тесная, хоть и мягкая, обувь.

      Аккуратные маленькие коричневые ботиночки плотно обхватывали её ногу. Но она не привыкла ходить в обуви. Её огрубевшие, от хождения босиком, с самого детства, ступни, не смог бы взять никакой пилинг. Со страхом, она смотрела на огромный индустриальный город, который возвышался над портовой бухтой.

      Бостон нависал над ней чёрным облаком дыма заводских труб, труб пароходов и паровозов, что развозили многочисленные грузы. Дрожа, она прижималась всем телом к Луишу, испуганно осматриваясь вокруг.

      Луиша спасало знание языков, и жизнь авантюриста, всегда готового к неожиданным поворотам судьбы. Рассматривая суматошную жизнь крупного портового города, он увидел негров, работающих на самых чёрных и низкооплачиваемых работах, и живущих совсем недалеко от портовых сооружений, в лачугах, не сильно отличающихся от тех, в которых жили их предки, хоть они и были теперь каменными.

      Помаявшись в безвестности, он, наконец, нанял извозчика, и сев в закрытый кабриолет, вместе с Марией, отправился в гостиницу, которую ему посоветовал кэбмен. Хлестнув лошадей, чернокожий извозчик мигом домчал их до нужного дома, и сдал на руки вежливому швейцару. Чернокожий носильщик подхватил их немногочисленные чемоданы, также купленные в Дуале, и отнёс их в номер, выпросив себе на чай серебряный дайм.

      Устроившись в номере, и заказав туда обед, Луиш покинул Марию, отправившись по делам. В том, что она никуда не денется из номера, он был уверен на пятьсот процентов. Обильный обед, и рюмочка, а потом и вторая, виски, изрядно разбавленного свежевыжатым соком, помогли ей расслабиться. А водные процедуры, в виде душа, внёсли успокоение и чистоту в её душу. Не выдержав стольких впечатлений, и уровня полученного комфорта, она заснула прямо в кресле, в одном гостиничном халате.

      Луиш, аккуратно подхватив её на руки, перенёс безвольное тело, бормотавшее