Бунт марионеток. Руководство по контрэволюционной психологии. Егор Семенов

разрешается: теперь он знает, как нужно относиться к случившемуся.

      И так во всем: в ходе развития каждого отдельного человека его способность делать осмысленные заключения проявляется как ответ на реакцию окружающих. Последовательность такова: сначала случается нечто, ребенок смотрит на поведение взрослых и после делает вывод о том, что он думает про произошедшее.

      Сознательная оценка формируется уже как феномен второго порядка. Не как следствие самого события, а как следствие мнения других о событии. Со временем, по мере взросления непосредственное наблюдение за реакцией окружающих мало-помалу заменяется представлением о том, какой должна была бы быть эта реакция. Как взрослые могли бы расценить то, что случилось, и что мне следует думать по этому поводу.

      Способность мыслить заложена в нас от рождения, но это тоже продукт длительного эволюционного отбора. В 1990-х, итальянские исследователи, наблюдая за обезьянами, открыли очень любопытную группу нейронов. Они располагаются в той области мозга, которая обеспечивает возможность движения. Данные клеточки активировались не только тогда, когда обезьяны сами совершали направленные действия: хватали фрукты или деловито почесывались, – но также и тогда, когда они наблюдали за теми, кто совершал подобное действие. Из-за того, что эти нейроны отвечают на действия, совершаемые другими, их назвали зеркальными нейронами [18].

      При помощи различных техник нейровизуализации были получены многочисленные подтверждения того, что система зеркальных нейронов существует не только у обезьян, но и у людей. И ожидаемо оказалось, что эта система у людей гораздо более разветвлена, она может репрезентировать действия намного более высокой сложности, чем это имеет место у обезьян [19].

      Когда мы наблюдаем, как другой совершает движение, мы обнаруживаем соответствие его поведения нашему собственному внутреннему «двигательному словарю». Эта система сопоставления действия/наблюдения помогает нам понять то, что мы сами никогда не смогли бы понять, используя одни лишь наши органы чувств, – то, что другие существа преследуют некие цели.

      Мы включаем нашу собственную бессознательную модель себя для того, чтобы можно было почувствовать себя в чужой шкуре. Мы используем наши собственные «двигательные идеи» чтобы понять действия другого. Действия, которые мы непосредственно проецируем на наши собственные внутренние мотивы.

      Мы как бы автоматически включаем внутренний образ того, какой была бы наша цель, если бы наше тело двигалось таким же образом. Сознательный опыт понимания другого человеческого существа трансформируется в то субъективное чувство, которое потом начинает нам помогать сознавать себя. Наше мышление формируется тогда, когда мы интуитивно «схватываем», каковы цели других людей. Когда мы понимаем, что происходит в их уме, наше мышление становится прямым результатом этих бессознательных процессов.

      В последующих исследованиях были открыты системы зеркальных