Во тьме. Пробуждение. Вадим Саунанен

в церковь, на пожертвования, домашнее вино, которое изготавливала самостоятельно выращивая виноград в своем саду. Альфред же, сразу остановился и направился к ее небольшой, слегка приоткрытой калитке, что отделяла участок женщины от пыльной дороги. И далее пройдя в нее, он подошел к входной двери, а затем легким движением руки позвонил в колокольчик висящий слева. Немного подождав на деревянном крыльце, пастор услышал как к двери кто-то идет, издавая достаточно громкий топот.

      – Святой отец? – достаточно удивленно произнесла пожилая дама, увидев пастора, перед собой.

      – Да, миссис Миргнер, это я.

      – Как вы себя чувствуете? Вы что-то хотели? – по-прежнему не понимая, что происходит, задавала вопросы женщина.

      – Я хотел у вас купить бутылку вина, – не отвечая на ее любопытство и опустив свою голову, пробормотал Альфред.

      – Конечно, сейчас вынесу, – не до конца прикрыв дверь, ответила дама и зашла в дом.

      Покопавшись где-то внутри минут пять, она вернулась и вынесла в руках бутылку алкоголя, которую сразу же протянула стоящему перед ней священнику. Мужчина же, в этот момент начал копошиться в кармане чтобы найти там деньги, но женщина его прервала.

      – Не надо святой отец, просто возьмите и денег не надо.

      Пастор, услышав это, молча взял в руки вино и посмотрев отчаянными глазами на прихожанку, развернулся и снова направился к себе домой.

      И вот спустя несколько минут, он дошел до нужного места и подойдя к входной двери толкнул ее правой ладонью, а та со скрипом распахнулась и после чего он вошел во внутрь. В помещении было очень темно и тогда святой отец по памяти нащупал осветительную лампу и зажег ее. Пред ним в тот же миг возник стол на котором еще с того самого дня остались частично порезанные овощи, которые хотела приготовить Мэри, в тот самый вечер когда ее не стало. Увидев это, пастор сел на пол и снова начал очень громко кричать подняв голову вверх, а после открыл бутылку вина и опрокинул ее прям с горла при этом одной рукой держа напиток, а второй вытирая слезу катящуюся по его небритой щеке. И вот так он просидел еще несколько часов, пока уже не был пьян достаточно сильно. А после кое-как встав на ноги опираясь на все, что могло его удержать, направился в спальню, где рухнул прям в вещах на расстеленную постель которая по-прежнему абсолютно вся пахла, его уже покойной женой. Почувствовав этот запах, Альфред моментально отключился и оказался снова на берегу озера, где ранее они всей семьей устраивали пикник. Там, в красивом платье и с цветочками в одной руке, бегала их маленькая дочка, которая пыталась поймать бабочку своей крошечной ладонью, а пастор сидел на покрывале положив руки на грудь своей жены, а та лежала головой на его коленях и смотрела в глаза.

      – Я тебя люблю, – произнес священник, глядя на улыбающуюся, Мэри.

      Но как только он это сказал, так тут же увидел в дали черный дым, который с бешеной скоростью поглощал все на своем пути. И в тот же миг его