Квазимодо на шпильках. Дарья Донцова

за услугу взял. Фамилии у них с мужем разные, никто ничегошеньки не заподозрил. Я сейчас Ленке позвоню, она вас к этому адвокату отправит, и вы с ним в СИЗО пойдете.

      – Может, тебе лучше самой сходить? – Я начала сопротивляться. – Посмотришь в глаза Вене и сама все выяснишь.

      – Нет, – покачала головой Ира, – нельзя мне.

      – Почему?

      – С детства страдаю аритмией, чуть понервничаю, сразу сердце вразнос идет, могу в обморок упасть, нет, лучше вы ступайте.

      – Ты дала слишком много денег!

      – Одну тысячу адвокату за поход, вторую за то, что Веньку защищать станет, третью вы потратите на поиск убийцы, – заявила Ира, – я абсолютно уверена, Веня тут ни при чем. Кстати, спросите, он кольцо продал? Ну, долг Алешке вернул долларами или перстень ему отдал?

      Я молча спрятала купюры в сумочку. Что ж, хозяин – барин, я еще столько не получала за работу. Вот Федора удивится, когда вернется. Авось наша контора станет на ноги. Похоже, Ирочка не стеснена в средствах, раз может позволить себе такой расход. Хотя, если учесть, что она боится родить ребенка от убийцы…

      – Записывайте координаты, – велела Ирочка, поговорив по телефону, – Неустроев Виктор Иванович. Можете прямо сейчас катить к нему в контору. Ленка предупредит его.

      Я кивнула и пошла к двери.

      – Как встретитесь с Венькой, сразу мне позвоните! – крикнула Ира.

      Виктор Иванович, по счастью, работал неподалеку. Я добралась до адвоката за десять минут.

      – Проходи, – велел он, – деньги привезла?

      Спрятав доллары, Неустроев повеселел:

      – Дело ерундовое, беги в метро, тут за углом, там у касс есть автомат, сделаешь снимок и назад. Успеем сегодня смотаться.

      – В СИЗО? – уточнила я недоверчиво.

      Дело в том, что Володя Костин иногда по долгу службы навещает сидельцев Бутырского изолятора или тех, кто угодил в «Матросскую тишину». Каждый раз, собираясь в тюрьму, майор стонет:

      – Вот несчастье! Придется в пять вставать!

      – Кто тебе мешает спать до восьми? – один раз рассердилась я. – Рабочий день-то в десять начинается.

      – Нет, – кивнул Вовка, – в девять.

      – Значит, спокойно до полвосьмого продрыхнешь, – не успокаивалась я.

      – Лампа, – обозлился Костин, – не надо говорить того, чего не знаешь!

      – А что? – удивилась я. – Если изолятор открывается в девять, ты за полчаса до него доедешь, тут близко, по Сущевке. Неужели за час не соберешься?

      – Эх, Лампудель, – пригорюнился Вовка, – в девять там уже такая очередища выстроится! Надо к шести прирулить, тогда есть шанс увидеть подследственного. Камер для допросов не хватает!

      – Да ну! – изумилась я. – Знаю, что родственники по нескольку дней в очереди парятся, если харчи сдать хотят. Но милиция!

      – Ага, – кивнул Вовка, – всем плохо: и адвокатам, и следователям.

      А тут Виктор Иванович рассчитывает сегодня попасть к подследственному. Да уже час дня!

      – Иди к метро, – поторопил меня Неустроев.

      Решив не спорить,