Королевство в придачу. Олег Иосифович Говда

удался. Таким болваном я давненько себя не ощущал. – А кому?

      – Пока никому… По закону права на имущество нельзя предъявлять раньше чем через сорок дней после погребения. А там – кто первый подаст заявку и сможет доходчиво объяснить остальным претендентам, что им ничего не обломится. Думаю, у князя Легурийского – шансов гораздо больше, чем у других.

      – Забавно. А как же мои права на наследство?

      – О, майорат неоспорим, мой принц. При одном условии… Если в течении сорока дней вы сможете выкупить все закладные. Хотя бы на замок…

      – Все? Их что так много?

      – Доподлинно не знаю, но по тем, о которых мне известно, – вздохнул Аристарх, – в течение последних лет ваш родовой замок и дворец заложен трижды.

      – Очуметь…

      – Простите? Я не совсем понял, что вы имеете в виду, мой принц? При чем тут чума? Этого поветрия, хвала Создателю, уже лет сто, как не было.

      Объяснять не пришлось. Как раз в это время бывшие слуги закончили с поминальной трапезой и полезли из-за стола. Как и предсказал Аристарх, потащив с собою кто что схватил. В основном, конечно же, посуду и столовые приборы. На меня они даже не смотрели, проходя мимо, как рядом с пустым местом. Обидно…

      – Слушайте меня внимательно! – рявкнул я, даже не понимая толком, зачем. – Запомните, кто что взял, и не вздумайте кому-то продать. Не позже чем через две недели я спрошу каждого, где мое фамильное добро! Все слышали?! Потом не обижайтесь…

      Мой спич не остался без внимания. Женщины удивленно захлопали глазами, зашушукались и постарались быстрее убраться с глаз. Мужчины повели себя по-разному. Двое нагло рассмеялись и, пожав плечами, ушли. По пути демонстративно прихватив стул и стоявшую у входа вешалку для шляп, которые им наверняка были без надобности. Третий ушел молча, но в дверях повернулся и поклонился мне. Зато четвертый удивил… Он положил обратно на стол все, что набрал и негромко произнес, глядя между нами и Аристархом.

      – Тогда я, может, в замке подожду? Если позволите?

      – Кто это?

      – Тимоха-конюх, мой принц.

      – Разве кони у нас еще остались?

      – Конечно… Кто ж посмеет тронуть вашего Ветра… Да и Ласточка должна вот-вот ожеребиться. А кто, в здравом уме, жеребую кобылу продаст? С жеребенком оно дороже встанет.

      – Ладно… Тогда пусть остается. Тимоха… Я много тебе должен?

      – Так это… ваше высочество… – поскреб задумчиво тот широкую, как стол, грудь. – Почти за полгода. Как на Рождество последний раз, покойный ваш батюшка, одарил гривной, так с тех пор и ни гроша не видал.

      Ощупывая непривычную одежду я знал, что в кармане пояса валяется какой-то металлический кружок, очень похожий на монетку. Достоинства ее, естественно, на ощупь я не мог определить. Впрочем, и не на ощупь тоже. Максимум – увидел бы из какого материала она сделана. Но, сейчас жест был важнее разумных поступков.

      Я вынул монетку и протянул