Дорогой читатель. Заметки на полях. Владислав Бахтин

Все поняла про невестку и сына. Не вынесла позора.

      А Медведенко, что и говорить, – хорош, женился на перспективной девушке, а она взяла и съела его маму.

      Мрия.

      От кого, кстати, ребеночек у Маши в четвертом действии?

      «Поэт»

      Однажды Маша дает невольную, но точную характеристику творчеству Треплева.

      «Когда он сам читает что-нибудь, то глаза у него горят и лицо становится бледным. У него прекрасный, печальный голос; а манеры, как у поэта».

      Вот это – «манеры, как у поэта» и есть суть Треплева, которую верно прочувствовала проницательная Маша.

      Он копирует оболочку, форму, жест. Вживается в роль. Он почти поэт. Без пяти минут гений. Не хватает (как ему кажется) лишь детали, штриха, чернеющей тени от мельничного колеса и блеска горлышка разбитой бутылки. Мелочь, которую так легко разменять.

      Но, как и всякий, даже самый гениальный актер, Треплев в конечном счете остается лишь актером.

      За маской манер – пустота гримерной.

      Что его пьеса? Масонская чушь, поданная как откровение новомодного символизма в нечеткой оправе антитеатра – еще одной идеи, подсмотренной во французской книжке.

      Убойный коктейль из Фламмариона, Верлена и Мопассана. Взболтать, но не смешивать.

      Готово. Можно подавать.

      Но в последний момент некстати забилось сердце, дрогнули руки, поднос выскользнул, и содержимое бокалов вылилось на землю.

      Человек не выдержал момента.

      Так что и актер из Треплева тоже никакой, для деревенских постановок.

      Побег

      Нина: «Отец и его жена не пускают меня сюда. Говорят, что здесь богема… боятся, как бы я не пошла в актрисы…».

      Надо признать, что они довольно странно не пускали ее в актрисы.

      Несмотря на опасную близость зла, взяли и уехали на три дня в Тверь, предоставив дочери полную свободу.

      Или не замечали ее подозрительно долгих одиноких прогулок у озера.

      Или не предприняли решительных действий сразу после ее побега, когда непоправимое еще не случилось, и был еще шанс все исправить и вернуть Заречную домой.

      Несколько пощечин от отца привели бы ее в чувство, истерика скоро прошла, а скорое замужество перечеркнуло бы все пересуды.

      Когда же им действительно стало нужно оградиться – кругом усадьбы были расставлены сторожа, так что дух богемы, в виде Заречной, уже никак не мог проникнуть в их уютный мещанский мир.

      Просто и эффективно.

      Так почему же с самого начала они не могли поступить точно так же, чтобы защитить дочь?

      А потому что не было никакой опеки и защиты.

      Мачеха по понятным причинам ненавидела Заречную.

      Для отца она была вечным упреком в допущенной несправедливости («папенька порядочная-таки скотина» «уже завещал все своей второй жене»).

      Они только и думали о том, как бы спровадить Нину из дома.

      И ее бегство в актрисы было очень удобным вариантом.

      Тогда получалось бы, что