Дом геологов. Произведения 1992 года. Александр Леонидов

сомкнул глаза и тонко, пронзительно засопел. Кирилла тоже начала охватывать дремота, но прежде чем закрыть глаза, он увидел в дверном проеме кухни фигуру Ивана Погорельца.

      – У вас такая богатая библиотека – виновато улыбнулся Погорелец – Я не мог мечтать о такой!

      – Тише! – приложил палец к губам Румелин – Не видишь, человек уснул!

      Но было уже поздно. Креш поднял взлохмаченную голову и жестом приказал Ивану садиться.

      – Гнусно! – вздохнул он – Опоил ты меня, Кир! Говорил же – одеколон, а ты начал лгать!

      – Ну не пил бы! – досадливо отмахнулся Румелин. Креш грустно взглянул на него бессмысленным взором.

      – А ведь завтра последний школьный день! – грустно продолжил он мысль – Последний! Надо обмыть по-человечески, а ты мне небо обжег эфирными маслами!

      Некоторое время они сидели молча, и три пары глаз обшаривали местность подобно лучам прожекторов.

      – Такая у нас судьба, Ванька! – вздохнул, наконец, Креш, хлопнув Погорельца по плечу – Каждый из наших, сказав слово, не знает, какое будет следующим!

      – А не пойти ли нам к Смайку? – скучающим тоном подбросил Румелин. Креш встал, словно солдат, получивший повестку.

      – Идем! – решил он.

      Они прошли по грязной, гнусной, заплеванной лестнице, с обожженной спичками побелкой, в дымной пелене от химически разнообразных дымовых шашек – дымовушек, как их ласково называли геологи, и вышли к ободранной двери Смайка. Румелин позвонил. Вскоре дверь приоткрылась.

      – Ты, Смайк? – спросил настороженно Кирилл. Ответом была тишина, таившая в себе угрозу. Креш с силой пнул дверь и отскочил. Он сделал это вовремя, поскольку грязная мокрая швабра рухнула в проход, разбросав вокруг вонючие брызки.

      – Не балуй, Смайк! – крикнул Кирилл. Но только гулкое подъездное эхо ответило его словам. Этажом ниже открылась дверь, выглянула голова в бигудях-папильотках и уныло пробубнила:

      – Опять эти! Ни днем ни ночью от них покоя!

      Румелин приоткрыл дверь Смайка – на этот раз осторожно… Креш закричал, но было поздно: увесистое куриное яйцо, положенное между косяком и дверью сорвалось вниз и раскололось о голову Кирилла. Пока Румелин вытирался, всхлипывая и потирая затылок, дверь отворилась сама, и сияющий Смайк встретил гостей. Он вежливо подал Румелину полотенце (скорее тряпку для мытья полов, когда-то бывшую полотенцем) и провозгласил:

      – Прошу проходить! В моем доме всегда рады приходящему!

      Креш вошел первым, опасливо поглядывая по сторонам. В квартире Смайка царил творческий беспорядок.

      – Осторожно! – предупредил Креш Погорельца – Тут на полу лески и нитки! Не задень за них, иначе здесь все придет в движение!

      Румелин ушел в ванну, умылся и там же поймал смайковского кота. Несчастное животное давно уже смирилось со всем придуманным изуверским умом геологов и обозначавшимся кодовыми названиями: холодное купание, счастье монтажника, сорвавшийся альпинист, Варфоломеева ночь, кранты, пьяная