София. Лошковский

ы, когда в дом наш пришли гости, всё вдруг преобразилось, как будто кто-то открыл окно, впустив свежий воздух и яркий свет. В этот момент я почувствовал, как мой мир, долгое время пребывавший в состоянии дремоты, начал оживать. Как мотылёк, что нашёл свою лампу, я тянулся к свету, что согревал меня своим мягким, тёплым сиянием. Казалось, что во мне проснулась давно забытая искра, желание жить по-настоящему. В эти мгновения я ощутил, как волна радости захлестнула меня, и каждый день, что мы провели вместе, становился всё ярче и насыщеннее. Я учил её читать, или, по крайней мере, пытался. Эти попытки стали для меня источником необыкновенного удовольствия. Мы говорили на равных, и в те минуты я был по-настоящему счастлив, словно мир снова обрел краски. Я делился с ней своими мыслями, жаждал открыть перед ней новые горизонты Но увы, трёх дней оказалось слишком мало. Будто чего-то такого мне не хватало всё это время, как если бы я нашёл утерянную часть своей души. В её присутствии я задумался: неужели с возрастом люди действительно теряют искру? Как будто жизнь постепенно стирает яркие черты, оставляя лишь тусклые обрывки воспоминаний. Она не знает забот, ведь она ребёнок, её мир – игра. Может, именно это я почувствовал? Что снова стал ребёнком, что нет ни школы, ни обязанностей, а есть только она.

      II

      Её воображение – это безграничный мир, яркий и живой, словно калейдоскоп красок. Этот мир был для неё как родной, она могла создать целую вселенную, где каждый уголок наполнен чудесами и удивительными историями.