Дело о разбитом сердце. Наталия Журавликова

. Но вопреки названию, не плывут, а продолжают погружение. Вместе со мной в полный рост.

      Кажется, висячая дощатая конструкция проломилась посередине. И это ведь я еще одна по мосту шла. Ну, да, каблуки были для этой прогулки совсем неудачным вариантом, и один застрял между досточками… наверное, я дернула слишком сильно. Вот всё и рассыпалось.

      Когда над моей головой сомкнулись зеленоватые речные воды, я зажмурилась, попыталась не дышать, а потом запоздало вспомнила, что надо колотить руками и ногами, чтобы выплыть.

      И вопреки здравому смыслу, с которым я вообще очень редко дружу, заорала от ужаса.

      Точнее, попыталась, потому что в воде орать не просто неудобно, но и вообще невозможно.

      И вдруг я поняла, что мои руки-ноги колотят уже по воздуху.

      Или я к плаванию адаптировалась, или меня на берег вынесло.

      – Кажется, она жива! – услышала я незнакомый и очень испуганный женский голос.

      – Ага, вон как руками машет. И ногами. Чуть по уху мне каблуком не заехала. – отозвался какой-то мужчина.

      – А может, это предсмертные конвульсии у нее?

      – Ой, не хотелось бы. У нас же лицензию отберут! Где это видано, чтобы посетительница померла, когда наливала себе лимонад из магического ларька?

      Магический ларёк?

      Лимонад? Что за бред мне чудится?

      – Даже не знаю, что лучше, – с сомнением протянул уже новый мужской голос, – если она помрет, лицензии лишимся. А коли очнется, эта стерва нам жизни не даст и всех засудит, так что по миру пустит.

      Я открыла, наконец, глаза, и не поняла, где нахожусь. Ясно одно – лежу на каком-то твердом полу, а надо мной в позе “Наташа, вставай, мы всё уронили”, склонились двое мужчин и одна женщина. И обеспокоенно заглядывают в лицо, словно уже апокалипсис наступил.

      – Где я выплыла? – спросила я. И тут же взвизгнула. Потому что голос был внезапно чужим. Как и визг!

      Да, наверное под водой у меня случилось кислородное голодание и он измениться мог… но не настолько же!

      – Мисс Холмс, как мы рады, что вы очнулись! – притворно обрадовалась женщина.

      Ага, слышала я, что они обо мне говорили. Или не обо мне?

      – Как вы себя чувствуете? – спросил один из мужчин.

      – Себя? – переспросила я и ойкнула. Опять не своим голосом. – Знаете, мне кажется, я чувствую не себя.

      Трое моих “котят” переглянулись.

      – Можно мне зеркало? – спросила я, постаравшись принять сидячее положение.

      Один из мужчин пожал плечами, второй явно боролся с собой, чтобы не покрутить у виска пальцем.

      А женщина торопливо достала из кожаной сумки, похожей на котомку, большое овальное зеркальце.

      Одного взгляда в него было достаточно, чтобы понять: я рехнулась. Потому что вместо меня, курносой блондинки с аппетитными румяными щечками, отражалась незнакомая рыжая личность с острыми чертами бледного лица.

      – Детектив Холмс, – сказал мужчина, тот, что плечами пожимал, – мы очень сожалеем об этом инциденте. И не понимаем, как мог выйти из строя совершенно исправный автоматический лимонадный ларек. Но мы разберемся, и обязательно примем меры.

      Детектив? Холмс?

      Я огляделась по сторонам в поисках мрачного персонажа в клетчатом кепи, с трубкой в зубах и скрипкой в руках. Но потом сообразила, что обращаются ко мне. Это я – детектив Холмс. И трубки у меня нету.

      Меня осторожненько подняли с пола под руки, и я смогла оглядеться. Какое-то странное помещение, похожее на небольшой торговый центр или крытый рынок, но очень непривычного вида.

      Голова у меня кружилась и я толком не могла разглядеть детали обстановки.

      А тут и новый персонаж подоспел, отвлек. Молодой мужчина в форменной одежде ярко-зеленого цвета, с желтыми нашивками вместо погон. На груди – эмблема в виде птицы, кажется, сокола.

      – Бренда! Извините, что я не дождался вас в кабриолете, как вы распорядились. Но мне позвонили из участка и велели возращаться. Подозреваемого задержали и доставили для допроса. Судья требует, чтобы вы срочно им занялись. Все же, таких громких дел в Зидаире не было уже много лет… Вы уж простите, что так вышло.

      Не знаю, почему меня должна беспокоить общественная жизнь Зидаира и как я стала рыжеволосой, безвкусно одетой женщиной по имени Бренда Холмс… но совершенно ясно, что сейчас меня заставят допрашивать какого-то опасного субъекта, может быть, даже убийцу.

      И как мне, простому продавцу из отдела косметики, справиться с такой необычной задачей?

      ГЛАВА 1

      При слове “кабриолет” я вообразила открытую карету, запряженную лошадьми. Несколько старомодная внешность моих новых знакомцев меня на это натолкнула. Но нет, местный кабриолет оказался почти обычным автомобилем. Примерно конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Открытый, но с подвижным верхом, то есть если начнется дождик крышу можно быстренько натянуть над головой водителя и пассажиров.