Золотые вёсла. Мария Папаянни

о».

      Леда тогда вперила в нее убийственный взгляд. А Иро продолжила: «Может, окажется, что дедушка очень даже милый человек». Последовал убийственный взгляд номер два.

      – Настолько милый, что мы сроду его не видели?

      – Может, он просто очень старенький, поэтому не путешествует.

      – Ясно одно: ты глупышка, каких свет не видывал.

      В другой раз Иро дернула бы Леду за волосы или укусила бы, но сейчас лишь выдохнула – «уф».

      Все началось…

      Леда закрыла глаза и постаралась вспомнить, как проходили дни, когда все еще было нормально. Полдень. Вся семья в сборе. Большую часть времени проводили на кухне. Там ели. Все вместе накрывали на стол. Ну, точнее, почти все: папа часто пытался ухватить лакомый кусочек прямо из кастрюли. Мама на него ругалась:

      – Ну что за дурная привычка – лезть в еду руками?

      – Но так вкуснее!

      Папа подмигивал им и корчил рожицы. Мама строила гримасы в ответ. Девочки смеялись. Папа хватал по кусочку и отправлял дочкам в рот.

      – Отличный пример ты им подаешь. Есть руками.

      – Я учу их выживать.

      – На случай, если они окажутся одни посреди леса?

      – Посреди леса или посреди любой середи, где нет ножей и вилок.

      У папы всегда получается перевести маму в турборежим. То в режим турбо-хохотаний, то в режим турбо-рыданий.

      Однажды папа ушел, и мама была по уши в турбо-рыданиях. По вечерам он звонил им сказать «споки-зевоки» – так они желали друг другу спокойной ночи.

      – Пап, а нам точно нельзя прийти тебя проведать? – спросила однажды Иро.

      – В больницу не пускают маленьких детей.

      – Тогда обещай, что скоро приедешь.

      – Я мечтаю об этом так сильно: отсюда до туда и обратно, до неба, вокруг горы, а затем…

      – Пап, остановись!

      – Спокойной ночи, мои незабудочки.

      – Доброй ночи, папоротник.

      Вот такой у них папа: всегда найдет способ рассмешить.

      В те дни мамы подолгу не было дома, но девочки отлично проводили время у госпожи Катерины в соседней квартире. Госпожа Катерина готовила наивкуснейшие булочки и апельсиновые пироги². Но что самое замечательное, так это возможность видеться с Ольгой, дочкой госпожи Катерины: она была красавицей и училась танцам. Ее уши были увешаны несметными сережками, а в волосах пряталась самая настоящая татуировка. Крошечная птичка, порхающая по шее, показывалась, только когда Ольга собирала волосы в конский хвост.

      – Мам, ты видела? У Ольги на ушах так много сережек!

      – Нет, моя хорошка, не видела.

      – Да как так-то, мам! Их очень-очень много!

      – Не видела, Иро. Я устала. Дай мне отдохнуть.

      – Леда, а ты видела?

      – Да, Иро, но не считала.

      – Вполне может быть, что их аж двадцать.

      – Нет, пять на правом ухе и шесть на левом.

      – А говоришь, не считала! Когда вырасту, я тоже буду носить пять сережек на правом ухе, шесть на левом, а может, и бабочку на шее набью.

      – Но это же повторюшничество! И вообще не дело, что ты вечно за всеми повторяешь. За мной тоже!

      – А почему бы и нет, Леда? Это несправедливо. Когда вырасту, хочу стать как Ольга. И танцевать днями напролет.

      – Повторюшка… повторюшка…

      – Вовсе нет! Мне просто нравится то же, что и ей. Мам, скажи Леде! Это нечестно… И потом, я ж не птичку хочу набить, а бабочку!

      – Повторюшка… И трусиха! Чуть что, сразу маму зовешь.

      Тут мама разрыдалась. Вот так внезапно. Иро тоже заплакала и побежала обнимать маму. И Леда. Они и уснули все вместе на двуспальной кровати: не почистив зубы, не надев пижамы.

      На другой день мама объявила, что вечером ее не будет дома.

      – Вы посидите с Ольгой.

      – Ольга сюда придет?

      – Да, девочки, придет. Ведите себя хорошо, и чтоб в десять были уже в кровати.

      – Но мам, завтра ж суббота.

      – Суббота? Тогда в одиннадцать.

      Тот вечер был одним из лучших. Ольга пришла со своей пижамой. Целую ночь гостья была в полном их распоряжении. Божественно! Они ели пиццу и болтали о всяком.

      Заливаясь хохотом, выдали папу с потрохами: рассказали, как он ест из кастрюли. Потом играли в «правду или действие». Нужно отвечать честно, иначе проиграешь. Вот Леда и спросила Ольгу: «Ты знаешь, почему нашего папы нет дома?» – но Ольга не ответила и воскликнула: «Это не игра, а полная скукотища. Время танцевать!» Тогда-то и началась настоящая пижамная вечеринка. Ольга включила громкую музыку и закружилась в танце. Леда с Иро любовались, смеясь.

      – Давайте, девчонки! Потанцуйте со мной!

      Сестры смотрели на нее в нерешительности. Топтались на месте: шаг вперед, шаг назад. Танцевать хотелось, да не умелось. Тогда Ольга устроила