Каирский дебют. Записки из синей тетради. АНОНИМУС

сыщик. Он раскрыл механизм преступления, а где и как искать грабителей – это уже забота господина Сидки и его подчиненных.

      – Впрочем, – добавил он, хмурясь, – боюсь, найти этих самых греков вам будет крайне затруднительно. Скорее всего, они уже разделились и покинули Египет по одному. Может быть даже, они сумели вывезти все драгоценности за границу или, по крайней мере, надежно их спрятали. Одним словом, я бы не очень рассчитывал на то, что грабителей удастся найти и вернуть украденное. Надеюсь, однако, что товары в лавке господина Рахмани были застрахованы, и он получит компенсацию.

      И Загорский посмотрел на хозяина магазина. Тот, однако, повел себя крайне странно. Достопочтенный Рахмани воздел руки к небу, закричал: «Горе мне, горе!», и, как безумный, стал разрывать на себе одежды и царапать ногтями свое ухоженное лицо. С большим трудом удалось его успокоить, после чего он рассказал о причинах такого отчаяния.

      Оказывается, товар в лавке действительно был застрахован. Но не весь. За несколько дней до кражи в магазин поступила еще одна партия брильянтов, причем крупных и дорогих. Всю партию заказал некий паша, чьего имени до поры до времени господин Рахмани не хотел бы называть, храня приватность этого вельможи.

      – И как велика была партия? – полюбопытствовал Загорский.

      – На миллион франков, – отвечал Рахмани и принялся снова царапать полное смуглое лицо своими ухоженными ногтями.

      – Одну секунду, – остановил его Загорский. – Скажите, зачем вдруг паше понадобилось столько дорогих бриллиантов?

      Господин Рахмани отвечал, что сын паши женится, а бриллианты нужны для праздничного убора его невесты. При покупке клиент собирался ограничиться тремястами тысячами франков, но Рахмани, как это водится, решил заказать камней на миллион, чтобы у паши был выбор. И вот теперь у него ни камней, ни денег!

      – Мне очень жаль, господин Рахмани, – Загорский смотрел на огорченного египтянина с искренним сочувствием. – Надеюсь, Аллах так или иначе возместит вам понесенный ущерб.

      С этими слова он кивнул приказчику, вежливо поклонился Сааду Сидки и направился к двери.

      – Стойте! – сказал начальник полиции ему вслед. – Куда это вы?

      Молодой человек остановился и посмотрел на того с некоторым удивлением.

      – У меня есть кое-какие дела, которые надо успеть сделать до отъезда, – отвечал он.

      – Ах вот как, до отъезда, – голос Саада Сидки звучал как-то странно. – В таком случае позвольте сказать, что никакого отъезда не будет. Я запрещаю вам покидать Каир впредь до особого распоряжения.

      Загорский поднял брови: что это значит? Это значит, отвечал полицейский, что подозрения с молодого человека не сняты. Он по-прежнему обвиняется в краже брильянтов из магазина достопочтенного Рахмани.

      – Что за чепуха? – кажется, самообладание изменило Загорскому. – Мы только что убедились, что брильянты украли греки, устроившие тут неподалеку кофейню!

      – Да, убедились, – лицо Саада Сидки осветилось