Сказка – ложь…. Евгения Липницкая

я даже занервничала, хоть и знала точно: кто бы ни старался подменить меня своими девицами, даже если им удастся обвести вокруг пальца королевскую семью, заклятья без моей крови всё равно не снять. И я благодарила про себя всех богов за то, что мачеха не догадывается об этом маленьком условии.

      Что ж, всем известно: чем дольше чего-то ждёшь, тем невыносимее тянется время, но ожидаемое событие всё равно происходит внезапно, стоит на миг отвлечься – и вот оно, тут как тут! Так что, когда выставленные мачехой наблюдатели вбежали во двор с криками, мол, на дороге показались верховые под королевским штандартом, я от неожиданности пролила ведро с помоями себе на подол. В усадьбе тут же началась суета и неразбериха, все спешили приветствовать гостей, к чьему приезду так усердно готовились; воздух мгновенно наполнился распоряжениями, окриками, куриным кудахтаньем, гусиным гомоном, визгом забиваемых свиней, запахом дыма и свежей соломы; одна мачеха мачтою возвышалась среди этого бурного потока, скупыми жестами да короткими приказами направляя отдельные его ручьи в нужные ей русла.

      Когда ворота наконец распахнулись перед королевскими посланниками, их ожидали раскалённые добела камни в купальне, сияющий чистотой зал, пылающий в очаге огонь, сытная еда, сладкое заморское вино, несколько бочонков отменного пива, а их лошадей – чистые стойла и свежий ячмень. Всё это они приняли с великой охотой, половину ночи пили да развлекались, пользуясь мачехиным гостеприимством куда усерднее, чем той хотелось бы, но она, конечно, и слова им поперёк не сказала, только улыбалась так, что едва щёки не лопнули. Обе сестрицы присутствовали на том застолье, подносили гостям лучшие куски, подливали выпивку в чаши, стреляли по сторонам глазами, обе красные от смущения и довольные мужским вниманием. Мачеха только сердито шипела на них всякий раз, как одна или другая оказывались рядом, и я, надо сказать, впервые в жизни была с ней согласна. Что за глупые гусыни! Нацелившись на сына самого короля, таять от ухмылок вассалов!

      До меня, к счастью, никому дела не было, по крайней мере, я так думала. Прижавшись к тёплому собачьему боку, я наблюдала за происходящим из своего тёмного угла и была уверена, что никто из гостей меня даже не заметил. Однако же, когда утром бледные от волнения сестрицы уже устроились в крытой повозке, кутаясь по самые носы в свои меха, старший из посланников, рыжий хитроглазый верзила по имени Киган, вдруг потребовал привести третью девицу. Мачеха от такого заявления едва чувств не лишилась, но быстро взяла себя в руки. Начала отнекиваться, мол, не поймёт она, о какой такой девице тот толкует, у неё лишь две дочери, вот они обе, каждая – сокровищница красоты и добродетелей. Да только рыжего не так просто было с толку сбить.

      Пока мачеха перед ним певчей птицей разливалась, он ей даже не возражал, лишь смотрел этак с прищуром да усмехался в усы, и под этим взглядом всё тише звучал её голос, всё сильнее в нём слышалась дрожь, пока наконец не оборвалась мачехина лживая речь на полуслове. «Девка, – рыкнул Киган, –