Ананасы в шампанском. Игорь Северянин

—

      Балькис, в гирляндах центифолий,

      На нем волшбит колоду карт.

      Ланитный алый бархат смугл,

      И губы алчущие пряны…

      Глаза – беспочвенные страны,

      Куда – ни слон, ни конь, ни мул…

      Омиррен палевый шатер,

      И царь, омгленный ароматом,

      От страсти судорожно-матов,

      К царице руки распростер…

      Менкера, евнух женофоб,

      Бледнеет желтою досадой…

      А в окна льется ночь из сада —

      Черна, как истый эфиоп.

      И вот несет уже кувшин

      С водой душистою Алави…

      И Суламифь, в истомной славе,

      Ждет жгучей бездны, как вершин…

3. В Эфиопии

      Олунен ленно-струйный Нил,

      И вечер, взяв свое кадило,

      Дымит чешуйкам крокодила, —

      Он сердце к сердцу заманил.

      Печален юный Валтасар.

      Трепещут грёзы к Суламите…

      На звёзды смотрит он: «Поймите

      Мою любовь к царице чар!»

      Он обращается к Кандас:

      «Пойми, Балькис меня отвергла,

      И прогнала меня, как негра.

      Насмешкою маслинных глаз!..»

      Тиха терраса у реки.

      Спят Сембобитис и Менкера.

      Завоет в роще пальм пантера,

      Завьются змеи в тростники, —

      И снова тишь. Тоской объят,

      Царь погружается в безгрёзье…

      Склонился ангел в нежной позе,

      Твердит, что вымышлен Сабат…

      Всё это – сон, мечта, каприз…

      Извечный вымысел вселенский…

      …В стране Сабат царь Комагенский

      Берет горящую Балькис!

      Городская осень

      Как элегантна осень в городе,

      Где в ратуше дух моды внедрен!

      Куда вы только ни посмотрите —

      Везде на клумбах рододендрон…

         Как лоско матовы и дымчаты

         Пласты смолового асфальта,

         И как корректно-переливчаты

         Слова констэблевого альта!

      Маркизы, древья улиц стриженных,

      Блестят кокетливо и ало;

      В лиловом инее – их, выжженных

      Улыбкой солнца, тишь спаяла.

         Надменен вылощенный памятник

         (И глуповат! – прибавлю в скобках…)

         Из пыли летней вынут громотник

         Рукой детей, от лени робких.

      А в лиловеющие сумерки, —

      Торцами вздорного проспекта, —

      Зевают в фаэтонах грумики,

      Окукленные для эффекта…

         Костюм кокоток так аляповат…

         Картавый смех под блесткий веер…

         И Фантазер на пунце Запада

         Зовет в страну своих феерий!..

      Оскар Уайльд

      Ассо-сонет

      Его душа – заплеванный Грааль,

      Его уста – орозенная язва…

      Так: ядосмех сменяла скорби спазма,

      Без слёз рыдал иронящий Уайльд.

      У знатных дам, смакуя Ривезальт,

      Он ощущал, как едкая миазма

      Щекочет мозг, – щемящего сарказма

      Змея ползла в сигарную вуаль…

      Вселенец,