Африканский гамбит. Алексей Птица

с десяток матросов, морской офицер взял с собой десяток пехотинцев, вооружённых карабинами и револьверами, с пристёгнутыми к поясу окопными тесаками, и отправился в старую крепость.

      Подойдя к ней, он сначала на французском, обратился к засевшим за её стенами казакам.

      – Я, мичман Ле Февр, прошу выйти на переговоры со мной вашему командиру, и объяснить ваше местонахождение в этой крепости.

      – Мы не грамотные, по хранцузски не разумеем. Идите на ….

      Мичман кивнул головой одному из матросов. Тот вышел вперёд, и на ломаном русском, смешно путая польские и русские слова, стал переводить слова мичмана.

      – Что они отвечают, Ежи?

      – Ругаются, месье.

      – Как?

      – Грязно, месье.

      – Животные!

      – Это не животные, месье, это казаки.

      – Русские?!

      – Ну, можно сказать и так, это казаки, месье, они ещё хуже, с ними не договориться.

      – Ну, Ежи, не надо пессимизма. Орудия нашей Луары и не таких уговаривали, а она, всё-таки женщина, да ещё и француженка. Давайте пошлём от неё горячий поцелуй этим грубым скотам. Посмотрим, как им понравится! – и он махнул рукой в сторону моря, подавая условный сигнал.

      С корабля раздался очередной залп всеми орудиями. Снаряды, пролетая над головами французов, пропели победную песнь, и разорвались вокруг крепости. Одни из них повредили стены, и так уже основательно разрушенной крепостицы, другие заставили взлететь вверх песок в местах падения.

      – Хрен с вами, лягушатники, – раздалось со стен старой цитадели, – что вам от нас надо?

      Поляк на французской службе исправно перевёл мичману их слова.

      – По какому праву вы здесь находитесь, и на каком основании?

      – По праву свободных людей, и исследователей Африки.

      – Вы официальная экспедиция?

      – Нет, мы вольное казачье обчество, состоящее из охотников, пришедших сюда в частном порядке.

      – Я обязан вас арестовать, и интернировать отсюда. Если вы окажете сопротивление, то наш корабль будет вынужден открыть огонь на поражение, и крепость будет взята штурмом.

      – Вот суки, – зло сплюнул есаул Ашинов, повернувшись к столпившимся позади него хорунжим и подъесаулу.

      – Что будем делать, братья?

      – Срок до завтра, есаул, а потом что-нибудь придумаем.

      – Дайте нам срок до завтра, – заорал обратно французу Ашинов, – мы должны провести собрание со всеми казаками.

      – Ви! Срок – сутки. Дальше, либо бой, либо почётная сдача, – сказав это, мичман повернулся, и дал знак своим подчинённым грузиться обратно в лодку. Через десять минут лодка была столкнута обратно в воду, и, развернувшись на мелкой морской волне, помчалась к канонерке, подгоняемая мощными взмахами двух рядов вёсел.

      Есаул с двумя сотнями казаков, действительно провёл общее собрание, спросив мнение каждого казака. Все были недовольны быстро закончившейся авантюрой, и отсутствием денег и приключений, за которыми они и приехали сюда, но делать было нечего.

      «Сила – солому